⇚ На страницу книги

Читать Чагудай

Шрифт
Интервал

ЧАГУДАЙ

Посвящается моей маме – Нине Николаевне, отцу – Николаю Ивановичу, брату – Константину, бабушкам – Анне, Елизавете, Ольге, Клавдии, дедам – Николаю, Ивану, Спиридону, друзьям – Дмитрию, Виктору («Рыжему»), Юрию («Кузе»), Игорю («Поварешке»), Юрию («Сметане») и его брату Юрию, Любе, Лилии, Марине («Мане»), Павлу, Андрею («Воробе»).

Я не хотел туда ехать. Не хотел возвращаться. Хотя бы еще несколько лет. Но официальное письмо «…прибыть для окончательного решения…» не предусматривало отсрочки. Чагудай ждал меня.

– Надо ехать.

Жена вздохнула.

Я повторил:

– Надо ехать…

– Что ж…, – кивнула, – Раз надо…

И отвернулась. Потащила из кармана халата платочек.

Старший глянул вопросительно: «Не возьмешь с собой?»

«Не возьму».

В ногу вцепилась младшая, затараторила:

– Папка, папка, не уезжай… Папка, папка, возьми с собой… Папка, а что ты мне привезешь?…

Я поднял дочку на руки:

– Привезу, привезу…

– А что, что привезешь?

Жена, промокнув платочком глаза, грустно улыбнулась:

– Привези ей брусники. В Чагудае она такая большая и вкусная…

– А тебе?

Она не ответила. Она не хотела меня отпускать. В Чагудай.

Старший ушел в свою комнату. Младшая спрыгнула на пол, вьется вокруг:

– Папка, привези брусники… Папка, привези брусники…

– Привезу… Привезу… Привезу…

Это стучат колеса. Поезд дальнего следования. Мимо купе прошел пожилой проводник. За ним идет второй, молоденький, просматривает билеты:

– Вам, значит, до Кольцовки?

– Почти…

– Это как?

– В Чагудай.

Молоденький наморщил лоб:

– Такой станции нет.

– Я знаю.

– И у вас в билете написано «Кольцовка».

– Я знаю.

Молоденький ладонью, как утюгом, разгладил морщины:

– А… вам, верно, еще потом от Кольцовки добираться?

– Так и есть.

Теперь уже наморщил нос:

– В такую даль ехать и потом еще с пересадками – муторно это…

– Да уж…

– Счастливого пути.

– Спасибо.

Молоденький проводник перешел в другое купе. Однако через минуту заглянул снова:

– Как вы сказали называется этот ваш Чаг… Чуг…

– Чагудай.

– Забавное слово.

– Кому как…

– Счастливого пути.

– Спасибо.

Чагудай… Чагудай… Чагудай…

Наверное, когда слышишь впервые, это слово действительно звучит забавно, странно. Но для меня оно совсем обыденное, такое же простое, как «мама», «хлеб», «соль». «Чагудай» – это все, что в детстве находилось рядом со мной, вокруг меня. Мой дом – серая пятиэтажка. Между ней и соседними – мой двор. И моя улица «Державная». И еще близкие – «Болотная», «Марьин тупик», «Раздольная». И дальние улицы – «Первая заводская», «Вторая»…

С левой руки – болото в кочках и камышах, немного чистой воды. С правой – завод в черно-рыжем облаке дыма. В болото упирается «Болотная», в завод – «Первая заводская». А еще есть «Круговая». Она огибает завод и выходит на дорогу к железнодорожной станции «Кольцовка». Туда ходит автобус. Прямо от проходной завода и до перрона. По виляющей между холмами дороге. Два часа.

Однажды, когда мать перечитывала возле меня маленького вслух старые письма, я понял, что Чагудай – это название моего поселка. И что кроме него есть еще на земле много и других поселков, деревень, станций, городов. И у всех у них свои названия: Кольцовка, Синяя горка, Шольский…

Я пытал мать:

– А в «Синей горке» есть синяя горка?

– Есть, – отвечала она, – там синей глины очень много…