В одном прекрасном королевстве, среди яблочных рощ, пушистых шмелей, солнечных аллей жила была удивительно красивая белокурая принцесса.
Или не совсем так.
В одном мрачном королевстве, среди колючего терновника, вязких болот и воющих коридоров замка жила заносчивая черноглазая королева с орлиным носом. Ее красота, будучи столь же остроликой, как и тонкие пики башен замка, многих пугала, тем не менее притягивала. Среди ее тусклых одежд находилось что-то отличительное, будь то белый воротничок, будто бы нежный зверёк выглядывал из-за черной шали, или ярко изумрудная брошь, заключенная в чаще темных кружев платья.
Несмотря на ее злобный нрав, люди приезжали к ней из самых дальних земель проверить, безумна ли королева, правда ли казнит она каждого, кто ее ослушается. А может, они желали взглянуть на этот замок, что, как ехидный старый колдун, горбится у подножья бесплодных холмов, посылая ветры и ураганы в близлежащие долины. Живут ли там призраки, есть ли страшные подземелья? Даже окрестные поселения этого королевства рассыпались неровно, как уродливые наросты на ракушках. Удивительно, что там жили люди, работали, любили, боялись, сочиняли небылицы и скрывали свои скверные секреты.
Королева Марцелина и вправду казнила, но не всякого, кого хотела бы казнить. Иначе в королевстве просто не осталось бы людей. Её строгие законы пронизывали каждый шаг в жизни дворян, крестьян и слуг. Они знали, что казнь – это слишком милостивое наказание в ряду других, которые придумывала королева.
В этот день она таким образом смиловалась над одним из купцов, и его голова глухим звуком обрушилась на деревянные полы сцены на главной площади. Глядя на это без отвращения, Марцелина устало сказала:
– Ох эти утренние казни, как скучно.
Зрители, каждый из которых и страшился, но и испытывал нездоровый интерес к чужим страданиям и смерти, затаили дыхание в ожидании, когда она уйдет.
Марцелины уже и след простыл. Она ходила тихо и незаметно, но появлялась внезапно, будто бы из пустоты, а потом исчезала за углом, как кролик в шапке фокусника. В своих покоях с красными балдахинами над кроватью она скучает, крутит в тонких длинных пальцах острую заколку, усеянную рубинами, смотрит в окно на жужжащую толпу. Они вновь склочничают о том, что она ведьма, что бездетна. Принцы или богатые дворяне, стоя в сторонке, нашептывают слугам свои грязные планы: как убрать ее из этого замка, как отравить ядовитым вином, как задушить во сне. Другие, менее подлые, твердят о помолвке. Короли из далёких земель хотят отхватить ее леса и реки, заполнить ее немые замки шумными баллами, одеть ее в золотые платья. Они присылают свои портреты с тяжелыми драгоценными рамками и бордовыми фонами, на которых розовощекие трутни в нелепых жабо гордо сидят, демонстрируя по десять перстней на каждом из пухлых коротких, почти женских, пальчиков. Марцелина ёжится, вспоминая эту мерзость.
Но ей и вправду не помешала бы помолвка. Что если найдется такой муж, которого она не убьет в первую же ночь, или который не убьет ее? Она засмеялась при этой мысли. Склоки и легенды о ней могут привести к тому, что ее сожгут как ведьму, или жители просто перестанут веровать в ее власть. Возвышаясь из окна своей башни, она уже кое-что придумала.