Как я отмечал уже ранее, мой друг Шерлок Холмс с особым интересом брался за расследования, связанные с необъяснимыми для обычных людей загадками, какими бы малозначительными не казались они на первый взгляд. Одна такая история началась для него в тот тёплый майский вечер, когда в нашей скромной квартире на Бейкер-стрит появилась вдова Джонсон – пожилая скромно одетая женщина с простым бесхитростным лицом. Когда она представилась, Холмс любезно предложил даме мягкое кресло и попросил изложить суть возникшей у неё проблемы.
– Я понимаю, сэр, что такому известному и занятому сыщику всё это может показаться пустяковым, но для меня и моей бедной дочери Мэри вопрос стоит очень серьёзно, – c волнением начала миссис Джонсон.
– Мне часто приходилось сталкиваться с пустяками, которые скрывали нечто весьма важное, – ответил Холмс. – Продолжайте и не торопитесь – мы с Ватсоном внимательно вас слушаем.
– Рада слышать такие слова, мистер Холмс. С вашего позволения, сначала о нашей семье. Мой муж владел небольшой бакалейной лавкой, торговля шла неплохо. Однако после смерти Нормана я продала дело и положила деньги в банк, так что мы с Мэри скромно живём теперь на проценты и её жалованье горничной. Полгода назад скончался младший брат моего покойного мужа, Эндрю Джонсон. У него были золотые руки и всю свою жизнь Эндрю занимался ремонтом и реставрацией старинных домов и замков, хорошо зарабатывал, но, увы, любил прикладываться к бутылке. И должна сказать, к несчастью, с годами его пагубная привычка к выпивке только усилилась. От бедняги ушла жена, он начал терять заказы и умер бедняком, завещав моей дочери двадцать фунтов, потраченных на его же похороны, несколько старых книг, до которых был большой охотник, да небольшую деревянную шкатулку. Детей у Эндрю не было, так что других родственников со стороны мужа у нас не осталось. А вот моя двоюродная сестра Джейн в своё время очень удачно вышла замуж. Её муж Гарольд Флинн уже много лет успешно занимается скупкой и продажей антиквариата, у него два салона – в Челси и в Сохо. Человек это надменный и чванливый, он считает меня и Мэри бедными родственницами и запретил жене приглашать нас в гости в свой роскошный дом на Оксфорд-стрит. Но кузина, надо отдать ей должное, иногда посещает наше скромное жилище в Ист-Энде. Теперь я перехожу к самому главному. Сын Гарольда и Джейн, Эдвард Флинн, ровесник моей дочери, которой в прошлом году исполнилось двадцать три года. Тед красив и умён, он окончил Кембриджский университет, и теперь помогает отцу в делах фирмы, родители заслуженно им гордятся. Они с Мэри давно знакомы, Тед всегда относился к ней дружески, но не более того. Признаюсь сразу, джентльмены, мою дочь не назовёшь красавицей, да и достойного образования мы с мужем дать ей не сумели. Одним словом, я никогда и мечтать не могла увидеть сына Джейн своим зятем. Но месяца два назад кузина и Тед побывали у нас, и после этого началось нечто странное. Теда словно подменили, он зачастил к нам в гости, постоянно беседовал с Мэри, хвалил при мне её внешность и ум. Трижды они посетили театр, неделю назад он подарил моей дочери дорогое кольцо с бриллиантом, а позавчера сделал ей предложение. И с этого дня я пребываю в тревоге.