«В толпе людей ты всегда искала своего отца. Смешно, но теперь уже я вынужден искать тебя.»
Посвящается Яне Марковой и Александру Солнцеву. Спасибо за то, что были со мной рядом.
Спасибо Волковой за то, что терпела меня, и мою болезнь на протяжении долгого времени.
Зимняя, надеюсь, ты все еще наблюдаешь за мной.
Спасибо всем вам. Я вас люблю, хоть моей любви вы никогда и не понимали вовсе.
Возможно, наконец покончив с этой книгой, я избавлюсь от огромного комка постоянных мыслей о вас, но ведь это совершенно не точно. А главный вопрос – хочу ли я избавляться от него?
Прямо сейчас, когда пишу это, я нервно смеюсь. Иногда кажется, что все вы считаете меня глупым. Да будет так, если в ваших глазах предстаю глупцом, то уверен так же, что глупца этого вы любите. Я подарил вам немало хороших моментов, и хотел бы, чтобы вы помнили о них.
Спасибо, конечно же, каждому члену моей семьи: маме, отцу, старшему брату, а так же Валентину и Якову.
Без вас у меня вряд ли бы что-то получилось
…Ты ведь никогда не рассказывала, почему это происходит именно со мной. Знала же, что я задавался этим вопросом с самого начала нашего пути.
Обещала уберечь меня.
А что же теперь?
Я лежу на мокром асфальте, а сил моих едва хватает, чтобы кое-как перевернуться на спину.
Ужасно больно.
Наверное, случись со мной такое с десяток дней назад, я бы заплакал, но ты так же научила меня одной вещи, которая сделала меня сильнее.
Ты говорила, что нужно научиться жертвовать.
«Жертва».
Какое острое слово.
Такое… неприятное.
С этого же всё и началось, да?
С жертвы.
Дышать становится всё труднее. Дождь, кажется, перестал лить так сильно, как лил пару мгновений назад. Или мне только кажется? В глазах темнеет. Нет, я точно знаю, что это не конец. Так просто уйти у меня не получится, хоть и чертовски хочется.
Что же… Теперь у меня хотя бы есть время подумать.
А может быть, даже чуточку отдохнуть.
***
Повествование ведется от лица молодого человека лет двадцати на вид:
Мое отражение. Честно, я успел забыть, как выгляжу, но в этом кабинете, помимо зеркала, есть еще и расческа. Мне также предложили воспользоваться станком для бритья.
– В вашем дневнике сказано, что вы любите ухоженный вид. Часто бреетесь, при любой возможности смотритесь в зеркало. Не стесняйтесь, пожалуйста, сейчас вы и вправду выглядите потрепанно.
Я продолжал рассматривать помещение. Большая книжная полка позади человека, держащего в руках мой дневник, привлекла меня больше возможности побриться или причесаться. Доктор (он просил называть его именно так), кажется, заметил, куда был устремлен мой взгляд, и, встав со стула, улыбнулся, а затем сам повернулся в сторону полки.
– У нас нет библиотеки. Все книги, которые есть в нашей больнице, хранятся в моем кабинете, и это, знаете, так здорово. Мне удалось прочитать абсолютно каждую книгу, находящуюся здесь, а это, пожалуй, весомый повод для гордости.
Он повернулся ко мне.
– Вам так не кажется?
Впервые за час нашего разговора я дал доктору хоть какой-то знак того, что понимаю его. Я кивнул. Книг на полке действительно было очень много. Да и сам доктор создавал впечатление весьма начитанного человека, поэтому я не думаю, что он стал бы врать на этот счет.