Немо выскользнул из мастерской в запрещенном крыле, крепко сжимая потрепанную сумку. Тестовую модель космохода пришлось лишить нескольких деталей. Ну, ничего, пропажа обнаружится не скоро – он придумал сносную замену. Для победителя школы по ракетному моделированию это вовсе не сложно.
Он огляделся, заправил за ухо непослушную светлую прядь, быстро подцепил отверткой крышку магнитного замка и соединил нужные проводки. Устройство пикнуло, готовое снова фиксировать время входа и выхода. Коробки электронного допуска были на каждой двери, и элитная школа-интернат напоминала Немо элитную тюрьму. Наставник всегда знал, сколько часов ты провел в лаборатории, а сколько в 5D-театре. Здоровье и безопасность ученика – на вес золота. Это красноречиво подтверждала стоимость обучения.
Вчера кто-то активировал сигнализацию на внешних воротах, и контроль ужесточили. Немо осторожно защелкнул пластиковый корпус замка и обтер вспотевшие ладони о брюки.
– Ты, – тонкий синий палец уперся ему между лопаток, – ты мне нужен.
Немо нехотя обернулся. Разговор не предвещал ничего хорошего.
– Ну? – Он старался на нее не смотреть, но розовые локоны слишком притягивали взгляд. Всегда притягивали, будто нарочно. С первого дня, как она появилась в школе. Синекожая, высокая, она держалась особняком и, как Немо, до сих пор не завела себе друзей.
– На твоем месте я была бы повежливее, – фиолетовые глаза сверкнули и потемнели до серо-стальных.
Немо с трудом отвел взгляд.
– Я могу сделать оба разного цвета, – сообщила она.
– Избавь, пожалуйста.
– Меня зовут Луна.
– Я не спрашивал.
– Зря, – остроухая девчонка смотрела на него, как на малолетку. – Я все знаю.
Луна тряхнула его сумку. Внутри что-то звякнуло, и она выразительно подняла брови.
– Это… – Он замялся: – Для робота. У меня день рождения. Прилетят родители, я хотел сделать сюрприз.
– Точно, – она усмехнулась, – в обеденном зале уже украсили трон. Имениннику пятьдесят один год! Представляешь, кто-то сказал официантам, что шары с цифрами – для наставника. Весело тебе будет задувать пятьдесят одну свечу.
– Обхохочешься, – Немо попытался ее обойти. – Мне пора.
Девчонка прищурилась:
– Только не говори, что торопишься на свою ржавую посудину! Еще не все оставшиеся детали повыдирал оттуда на роботов?!
Немо похолодел. Во всем этом приторном школьном благолепии единственным островком покоя оставался старый родительский корабль. Немо долго злился на отца за «Наутилус». Как можно было отдать его школе?! Он понимал, что на время экспедиции родители хотели пристроить сына в лучшее место из возможных. Металл на Перфектуме стоил особенно дорого, и списанный корабль стал бонусом к первому взносу за обучение. Немо приняли с распростертыми объятиями, а бедняга «Наутилус» стоял теперь на заднем дворе и ожидал утилизаторов. Чтобы до их приезда школьники не повредились о внутренние части, корабль заблокировали.
Немо вздохнул и машинально поправил отцовские часы, которые в последнее время не снимал даже ночью.
– Это корабль моей семьи, – попробовал объяснить он. – Мой корабль. Я в нем все детство на Валоре провел.
– О, конечно! Несчастный мальчик часами сидит в разбитом кораблике и вспоминает домашние котлетки.