Дин-дон! – весело звонят в городе колокола, празднично. Выходят люди за порог, у соседей спрашивают:
– Что такое, к чему звон?
– У князя сын родился!
И время такое хорошее – весна. Сады цветут, птицы поют. Всю ночь в высоком тереме князь Ярослав Всеволодович ждал вестей: всё ли благополучно? Померкли на небе звёзды, солнце показалось – тут князя и обрадовали. Княгиня Феодосия сына принесла. Вздохнул князь, перекрестился.
– Бог даст, выращу из детей себе помощников! Будет кому вотчину передать. Не брошу своей земли на разграбление…
Бурную жизнь прожил князь Ярослав. Искал высшей власти, с собственными родичами воевал за Переяславль и Рязань, с родным братом Константином сошёлся в смертном бою на речке Липице – едва ушёл живым. Не ладили между собой сыновья Всеволода, недаром же получившего прозвище Большое Гнездо – было у него их, этих сыновей, восьмеро. И каждый, чуть что, на чужое зарился, забыв отцовский наказ: жить всем мирно, друг с другом не воевать… Хвалили многие Ярослава – мол, умён, и справедлив, и на расправу не скор – однако и он не всегда бывал кроток и милостив, если доходило до спора о том, кто на Руси всех выше. Как-то осенью помёрз весь хлеб у соседей-новгородцев, не стало урожая – начался голод. Ярослав велел не пропускать в Новгород ни одного воза хлеба: пусть маются, пока не покорятся, а то больно горды! Делать нечего было новгородцам, страшно с голоду помирать с малыми детьми – пришли и поклонились Ярославу…
Однако после той битвы на Липице тихо стало на Руси. Побились-побились братья, да и надоело. Помирились. Ярослава Всеволодовича новгородцы позвали к себе княжить. Хорош Новгород! Торжище в нём людное, богатое, на пристанях ладьи, товарами гружённые, церкви каменные, в резных узорах, яблоневые сады по весне белым-белы… живи да радуйся.
Теперь вот у Ярослава Всеволодовича сын родился. Покамест только второй – далеко ещё до Большого Гнезда. Однако крепкий и здоровый, Бог даст, долго проживёт.
– Погляди, сынок, на город! Вырастешь – сам князем станешь. Может, и на великий престол сядешь, старшим над всеми другими князьями сделаешься…
Крестили мальчика Александром, что по-гречески значит «защитник».
Время покажет…
Быстро годы летят. Вот уже стоя́т на крыльце два мальчика в новых рубашечках, узорными поясками подпоясаны. Народу полон двор, и все на них глядят. Что такое? А это – четыре года прошло, настала пора княжичей на коней сажать, посвящать в воины. Были они до сих пор на руках у мамок-нянек, и волосы им с рождения не стригли – кудри у обоих до плеч отросли. Потому и назывался этот обычай – «по́стриги».
Матушка любимая, княгиня Феодосия, за спиной стоит. Хоть и жалко ей, а всё-таки подталкивает сыновей вперёд, шепчет:
– Не бойтесь, не бойтесь.
– А я и не боюсь, – говорит старший княжич, Фёдор.
У младшего, Александра, губы упрямо поджаты, в глазах слезинки… У матери сердце так и сжалось: «Мал ещё!» Однако нельзя, нельзя княжичей без меры нежить да баловать.
– Не тужи, княгиня, – сказал князь Ярослав. – Нас, родителей, первых упрекнут, если детей будем до полного возраста за руку водить. Ну, чему они научатся, сидя в горнице с няньками? Не пчёл вырастим – трутней бесполезных!