Словно испугавшись, стая ворон с громким криком сорвалась с кургана, оставив его вершину в клубах черного дыма, сквозь который едва можно было разглядеть обгоревшее древко знамени, вонзенное в землю. Мгновенно пала тень, заставившая дым сползти с вершины, превратив его в черную лаву, скользящую по склону. Обрывки полотнища слабо колыхались на ветру. Под грозной тяжестью тени по древку пошли трещины, через которые стала сочиться кровь. Кровь павших в бою воинов. Кровь растекалась по черным склонам кургана. Курган превращался в черное знамя, испещренное красными изломами крови солдат, обретших тайну, ушедших в тайну и объединившихся с тайной…
За что они сражались?
За что они погибли?
За тайну?..
– Как можно дальше, как можно дальше, – лихорадочно бормотал Андрей, не спуская глаз с дороги и с зеркала заднего вида. Вот они, догнали… твою мать! Вот и еще! Нас ценят. Еще бы вертушку подвесили!
Навстречу неслись еще два полицейских автомобиля. Но затормозить и преградить дорогу они не успели. Андрей, выскочив на обочину, и чуть не угодив в кювет, пролетел мимо, даже не поцарапав корпус. Через двадцать секунд он услышал выстрелы.
– Вот черт! – воскликнул он. – Это уже веселее! Ислам, готов?
– Готов! – откликнулся тот.
– Громи его на хрен!
Ислам, сидевший на заднем сидении, принялся выбивать прикладом автомата заднее стекло. Выбил. В зеркале заднего вида Андрей разглядел, как четыре полицейских автомобиля, заняв обе полосы, мчались следом. Снова раздались выстрелы. Андрею показалось, что задели корпус его автомобиля.
– Так долго мы не протянем! – крикнул он. – Швырни им для начала гранату, пусть задумаются.
Ислам выполнил его поручение. Граната разорвалась метрах в тридцати перед полицейскими машинами. Андрею показалось, что это произошло совсем рядом, прямо за его спиной. Словно началась бомбежка, и бомбили именно его, точечно, словно снаряд разорвался прямо за его спиной, словно…
Словно снаряд разорвался совсем рядом. Это был взрыв? Не может быть! Как? Да! Так оно и было. Началась бомбардировка Гватемалы. Нужно направиться непосредственно в район боев, создать ополчение. Нужно! Что бы было, если бы… Бомбы. И тишина… и темно…
– Какие десять лет весны?
– Ты о чем?
– Настолько темно, что я не вижу самой темноты. Я никогда не задумывался о том, можно ли увидеть темноту.
– Почему ты думаешь, что это темнота?
– А что это еще может быть?
– Встряхнись. И представь, что это… не темнота.
– А что же это?
– Это бездна…
– Что ты имеешь в виду?
– Как тебя зовут?
– Андрей.
– Так вот, Андрей, в бездне ты уже не Андрей.
– А кто я?
– Тебе это интересно? Кто ты здесь? Ты уверен в том, что в любом месте ты можешь быть кем-то?
– Я тебя не понимаю.
– Ты находишься в месте, о котором ты ничего не знаешь, в месте, которого для тебя никогда не существовало. С чего ты решил, что здесь ты останешься тем же, кем был там, где для тебя существовало что-то? Ты в бездне!
– Я здесь другой, просто потому, что я не знал о существовании этого места?..
– Представь, что ты в «нигде».
– Смешно. А кто я тогда в этом «нигде»?
– Очевидно! Никто!
– Как «никто» может разговаривать?