Читать Влюблённые в книги
Предисловие
Настоящее искусство рождается тогда, когда автор доходит до состояния «не могу не»: не могу не выразить этого, не могу не сказать!
Так было и с Сашей. Она всегда была человеком слова. Во всех смыслах. И в смысле «слова печатного» в том числе. Родственные отношения с книгой начались с первых лет жизни. Влюбленная в книги – это про неё. «Талантливый читатель» – называют таких людей. Но почувствовать себя тем самым автором на грани творческого взрыва довелось уже после рождения сына, когда Саше исполнилось 28. Первые месяцы материнства редко протекают совсем беззаботно. И в череде «материнских будней» книга стала для неё интересным собеседником в любое время суток (грудное вскармливание плюс книга – неплохое решение!). В первый год было прочитано несколько десятков произведений разных писателей. Мы что-то обсуждали, что-то не успевали.
Но для Саши, человека, творчески мыслящего и имеющего хорошую культурную основу, такого объёма изложения мысли было слишком мало. Нужно было выразить свою позицию, свою эмоцию, своё отношение. Так появились первые наброски её рецензий. И в них всё это есть: и юмор, и «много прилагательных», и нравственный посыл. Удивительно, как в этой изящной и внешне хрупкой женщине может жить такой бескомпромиссный «воин света». В спорах по поводу героев книги, их судьбы Саша готова переходить на повышенные тона, отстаивая принципы высокой этики и эстетики. И это обнажает её подлинное отношение к искусству как к форме жизни. Собственной жизни.
Когда читаешь строки, написанные ею, понимаешь, что здесь – всё правда, всё от сердца. Тем и дорого.
Кирилл Макаров, муж
«Полная иллюминация»
Джонатан Сафран Фоер
Если меня спросить, какая эта книга для меня, я отвечу – странная, яркая, человечная, красивая и очень еврейская.
Для меня «Полная иллюминация» про то, что разные культуры, языки, воспитание, социальное положение и взгляды на жизнь не могут помешать почувствовать другого человека, его боль и его душу. И ещё она – про еврейскую трагедию. Которая будет жить с этим народом всегда.
В этой книге две линии.
Первая линия. Наше время и три героя.
Молодой американец-еврей, разыскивающий женщину, которая спасла его дедушку во время войны. Украинский гопник, выдающий на английском такие каламбуры, что на первых страницах буквально кровь брызжет из глаз. ) Его ворчливо-суровый дед, скрывающий какую-то тайну, от которой плачет по ночам.
Компания странная. Они колесят по Украине на раздолбанной тачке, разыскивая деревню Трахимброд, и разговаривают обо всём подряд. Их спутники – нервно-нестабильная собака, культурно-языковые различия и разность менталитетов.
Вторая линия. 1791 – 1942 годы. Еврейский городок Трахимброд и странные-престранные люди, его населяющие. Девочка Брод, родившаяся из реки, старый Янкель с бусиной позора на шее, Сафран с отсохшей рукой, передвижная синагога, своеобразный уклад и обычаи. Через своих парадоксальных героев, через все странности и чудеса автор показывает образ мыслей еврейского народа, их мировосприятие и идентичность.
Здесь мало слов написано о войне, холокосте и массовой гибели евреев. Но ощущение, что всё, что в этой книге есть, – про мирную местечковую жизнь, про любовь, – всё это для того, чтобы контраст с трагедией был особенно сильным. Автор выбирает неожиданные приёмы – нелинейное повествование, чудаковатые герои, очень необычный язык, странные (если не сказать – дурацкие) ситуации и случаи. Метафора на метафоре. Они, как кружево, оплетают, путают и тем самым создают совершенно неповторимую атмосферу.