Разделение нашей чувственной и духовной природы порождает серьезные проблемы у приверженцев обоих путей. Мы традиционно отводим определенные периоды своей жизни на то, чтобы поочередно попробовать каждый из них. С разочарованными улыбками мы позволяем молодым людям предаваться страстям, желанию и чувственности, зная, что однажды они станут такими же, как мы, – усталыми и благонравными из чувства долга.
Некоторые люди упорствуют в этом поиске, и поэтому их безжалостно осуждают те, кто ожидает, что все присоединятся к ним. В среднем возрасте некоторых охватывает короткий приступ страсти, но затем они устают и снова успокаиваются, став жертвами всеобщего неодобрения. Иногда эта страсть оживляет их и делает счастливыми.
Сексуальная революция 1960-х годов уже много обсуждалась. Она оставила глубокий след в обществе, помогла освобождению женщин и позволила относиться к телу без лишних секретов. Сегодня мы открыто говорим о темах, к которым еще несколько десятилетий назад не осмелились бы даже приблизиться ни в одном журнале.
В эпоху, когда правит слово «коммуникация», когда в течение нескольких секунд можно получить доступ к неограниченному объему информации, мы жалуемся на потерю контакта со своим телом и другими людьми. Мы страдаем от глубокого одиночества, страдаем от того, что больше не прикасаемся друг к другу, страдаем от «виртуализации» чувств, выражения эмоций и чувственности. СПИД пробудил в нас такой уровень осторожности в сексе, что отношения между людьми таят в себе семя страха и вынуждают нас лишь к поверхностному контакту; наши тела едва ли имеют шанс войти в огромное пространство космической игры со всей страстностью и креативностью.
В один прекрасный день мы, несомненно, избавимся от этого фантома и познаем новый период сексуальной эйфории, безумия, радости, удовольствия. Затем эта вздымающаяся волна тоже превратится в более спокойные воды под влиянием какого-то еще неизвестного события или просто истощившись.
Итак, обречены ли мы непрестанно колебаться между этими двумя путями? Почти в каждом человеке, которого я встречаю, есть глубокое интуитивное знание о том, что существует третий путь. Мы слишком много страдали от фанатизма, насилия и изоляции; мы постепенно открывали себя миру и его разнообразию.
Сегодня мужчины и женщины ищут путь, который воссоединит эти противоположности с подлинной любовью и принятием всего богатства, которое несет в себе каждый человек.
В первые века нашей эры мистический путь, который восходит корнями по меньшей мере к 3000 году до нашей эры, произвел революцию в индуизме и некоторых школах буддизма. В то время все эти традиции были пронизаны крайним пуританством и поразительным исключением женщин на высших уровнях.
Этот третий путь называется кашмирским шиваизмом. Зародившись в долине Инда пять или шесть тысяч лет назад, он пережил впечатляющее развитие в Кашмире и Уддияне (соседнем царстве) и достиг своего апогея между VII и XIII веками нашей эры. Тибетские и китайские учителя буддизма и индусы различных традиций пришли напиться из этого источника, тесно связанного с йогинями – женщинами, обладающими знаниями, которые учили пути целостного человека, и с сиддхами – реализовавшимися или совершенными мужчинами и женщинами.