Писать стихи я начал относительно недавно, в 2015-м году. Нет в юности, конечно, я, пожалуй, как и все в этом возрасте пытался что-то рифмовать…. Но нашлась добрая душа, хранительница нашей библиотеки Валентина Николаевна, которая познакомила меня со стихотворениями поэтов Серебряного века. Тогда-то я и понял, как мы далеки друг от друга – стихи и я.
Но, как-то, много позже, общаясь в соц. сети, я наткнулся на чат, где шёл поэтический батл. Даже, пожалуй, не батл, а дружеская пикировка в стихотворной форме – все со всеми. Мне стало интересно: всё было весело, задорно, по-доброму, и всё в рифму. Вставил и я свои «пять копеек», – людям понравилось, предложили продолжить. Позже от админов последовало предложение стать модератором, – так я познакомился с людьми, которые и «заставили» фактически, меня начать писать. Они дали мне поверить в себя, и вновь взяться за перо. Эти люди: Алексей Корытов, его жена Танюша и Сергей Паршаков. И вот, с их «лёгкого пинка» я пишу по сей день, рифмую свои мысли чувства, то что вижу вокруг. Рифмую свою жизнь.
Стихотворения
Не существует в жизни ни добра, ни зла.
Всё – череда падений, взлётов и ошибок.
Определяет всё, – как карта нам легла,
И то, какой на перепутье сделан выбор.
Автор
Нет, не поэт я, просто рифмую строчки,
Или стежки из коих ткётся жизни нить.
О красоте, о сыне и о дочке; и о любви,
Что ж всё была, а значит, будем жить.
Автор
Часы стояли на песке
И состояли из песка.
Песок был суть…
Песчинка их была легка,
Но словно пуля у виска
Мешала мне уснуть.
Частицы этого песка,
Срывали страны и века.
Ложился к грану гран.
И, глядя на песчинок бег,
Однажды понял человек:
Песок – обман.
На братских могилах не ставят крестов,
И вдовы на них не рыдают,
К ним кто-то приносит букеты цветов,
И Вечный огонь зажигают.
В.С. Высоцкий
Огонь не гаснет у стены,
Здесь никогда почти не плачут.
Здесь вечным сном солдаты спят,
А было всё тогда иначе.
Стоял когда-то медсанбат,
Вокруг него поля горели.
Спасали русских здесь солдат,
Того…, кого спасти успели.
И здесь, мальчишка-лейтенант,
Молил сестричку: «Тася, давайте…,
Как больно, дайте автомат,
Так милосердней – осознайте!»
Вокруг сирени вновь шумят,
У плит могилы общей, братской,
Лежит здесь Родины солдат…
Ему теперь всегда семнадцать.
Господь, о чём тебя молил,
Я неизменно получал.
На перекрёстках не хвалил,
Но знал, начало кто, начал.
Но к старости глупеем мы,
Всё чаще спину, ноги ломит.
Та соломинка, что Ты дал,
Боялся я, хребет мне сломит.
Но дважды в реку не войти,
Лишь скорбь в душе теперь – смятение,
Молю, храни её в пути,
А нам, коль можно, дай прощенье.
И снова сыпет снег пушистый за окном,
Горят огни, и люди наряжают ёлки…
А жизнь идёт…, ей праздник незнаком,
она всю в трудах, и трудится, как пчёлка.
И каждый Новый Год – всегда рубеж, что пройден был.
Несбывшихся иль сбывшихся надежд, лишь памятная дата.
Где жили…может быть…любили…может быть…
Возможно, предали кого-то и когда-то?
Уйти бы в этот снегопад, под бой часов,
И раствориться в нём, стать белой снежной вьюгой.
И умереть, и возродиться вновь, дождём…
Ведь в этом мире мы не встретили друг друга.
Я хотел подарить тебе лишний день в году –
лишний день тебе был не нужен.