Читать Темногорье. Плацкартный билет

Шрифт

Интервал

* * *

Человеку нужна только комната, комната и кровать, чтобы не метаться из города в город, не ночевать на вокзале, не дрожать от холода.
© Владимир Гандельсман

Глава 1. Бегунок

У слова «бегунок» в интернете отыщется куча определений: это и часть застёжки молнии, и обходной лист при увольнении, и даже какая-то птица. Но Игорь знал точно: бегунок – это он. Каждую весну он чувствовал неумолимый зуд в ногах, из дома тянуло со страшной силой. Небо, избавившееся от зимней пыли, звало: в дорогу! Солнце, отразившееся в мать-и-мачехе, требовало: в путь! Воркующие голуби, повеселевшие воробьи, кошачье оживление на крышах, всё твердило: жизнь проносится мимо. Надо выдвигаться. Из школы, из дома, из города, только не на одном месте. Этого он не вынесет.

В первый раз Игорёк сбежал в шесть лет – из детского сада. Дождался, когда воспитатели на прогулке заболтаются, спрятался за веранду, оттуда кустами к калитке. На замок её не запирали. Потом начнут закрывать, после этой истории, но в тот момент Игорёк толкнул дверь и вышел. И отправился вдоль дороги. Мимо родного дома, минуя микрорайон, к дальним пятиэтажкам, нависшим над рекой. Игорёк обошёл их и спустился по крутому склону к берегу, который зарос побегами ольхи и орешника. На берёзах проклёвывались почки, без умолку трещали птицы, всходила первая трава. Игорёк сел на землю и уставился на тёмную воду. По ней неспешно проплывали ветки и прошлогодние листья. Игорёк хотел пойти вслед за рекой, но было тяжело пробираться сквозь кустарник, поэтому вечером он вернулся домой.

Дома никто не ждал: родители метались по городу в поисках сына. Пронырливые старушки перехватили Игорька у подъезда. Дальше последовали долгие расспросы: «Где был? Что делал?», пока одна из соседок звонила родителям. Игорёк пожимал плечами. Мама допытывалась, почему он ушёл, но Игорёк молчал. Да и как объяснить? Не может он выразить это словами. Паутину несёт ветер – за ней, проплывают облака – хочется поймать их в наволочку и лететь следом. Игорёк сам как следует не понимал, что толкнуло его уйти в тот первый по-весеннему тёплый день. Но через два года покинул город снова.

Всё повторилось. Их второй «А» гулял на продлёнке. Игорёк спрятался в домике на детской площадке, а дальше по накатанной: кусты, растущие вдоль забора, и калитка. Но в этот раз он отправился не к реке, а к автостанции. Купил в кассе билет, залез в первый отходивший от остановки автобус и сел рядом с незнакомым мужчиной. Тот покосился на мальца, но промолчал. Мало ли самостоятельных ребят, которые добираются из города до деревенского дома. Кондукторша же решила, что Игорёк с отцом возвращается. А что сам билет протянул – так независимым хочет казаться. Но ни в одной деревне Игорёк не вышел. Что там делать? Ждать следующий рейсовый автобус? Он доехал до конечной и вышел в огромном областном центре.

Центр поражал размерами: раз в пять больше родного городка. Крупный, шумный, суетливый. Игорёк весь день катался на автобусах и даже трамваях. Облазил дворы, походил по магазинам. Там и засветился. Очень хотелось есть, а ещё больше пить. Осторожно, чтобы никто не заметил, взял маленькую бутылку с водой и шоколадку. Засунул под куртку и отправился к выходу. Тут его и остановил охранник: оказалось, что в супер маркете установлена система наблюдения. Вызвали полицейских, те сообщили родителям, и ночью Игорька доставили домой. В квартире пахло лекарствами. Отец порывался дать ремня, но мама схватила сына и так прижала к себе, что Игорёк едва не задохнулся. Его снова спрашивали: почему, зачем? А что он мог рассказать про неясный зов, который чувствовал? Про томление в груди, дрожь в ногах, сны о дороге? Это как дышать – так же необходимо.