Для большинства граждан главная проблема в ознакомлении с историей, в том числе родной, состоит в том, что основная часть населения первый и последний раз изучает историю в школе. Уроки истории – это очень специфический жанр среди всех предметов школьной программы. Если освоение математики, русского языка, физики и так далее строится по принципу «от простого к сложному», имея шанс осесть в голове в виде некой матрицы, с историей все иначе.
На уроках физкультуры нас учат для начала строиться по росту, выполнять простейшие упражнения, постепенно развивая ловкость, координацию движений и силу, достаточные для покорения новых, более сложных элементов легкой атлетики, спортивных игр. Язык для начала преподается в виде азбуки. Математика прежде всего знакомит с цифрами, счетом и начальными действиями арифметики: сложением, вычитанием, делением, умножением. Школьная же история объективно не в состоянии знакомить ученика с «азбукой истории».
Школа вынуждена давать историю в порядке хронологии: от Древнего мира в 6 классе до новейшей истории в 11-м. Неужели неолит или античные полисы изучать проще, чем перипетии Первой мировой войны и Октябрьской революции? Очевидно, что нет. Помимо этого, ученик натыкается на банальную проблему памяти: прочитанное в 6 классе неизбежно запоминается несколько хуже прочитанного в 11-м.
В итоге вынужденного хронологического подхода гражданин, не имеющий профильного образования или не положивший массу сил на самостоятельную подготовку, воспринимает историческое полотно как калейдоскоп, с угасающими в дали веков вспышками полузабытых фактов и мнений.
И дело не в том, что каждый, кто пытался разобраться в истории Древней Руси, неизбежно сталкивался с чувством недоумения и массой вопросов. «Откуда есть пошла русская земля»? Кто такие были русы и варяги? Когда был основан Киев? Как на самом деле призвали Рюрика и почему Русь воевала с Византией?
Всё это частности.
Тогда как история состоит не из частностей – это непрерывный диалектический процесс, составленный из сложнейших взаимосвязей экономики, материальной и духовной культуры, политики во всех ее проявлениях. И так вплоть до рационов питания, привычек людей, их «карты страхов и предпочтений» – всего того, что принято называть «микроисторией».
Посему в истории нет ничего неважного. Как метафорически заявлял герой фильма Ридли Скотта «Гладиатор», «все, что мы сделаем сегодня, отзовется эхом в вечности». И это так.
Кто бы мог подумать в древней Месопотамии, что их шестидесятиричная система счисления переживет цивилизацию Междуречья на 4000 лет и будет использоваться на постоянной основе в XXI веке? Думал ли царь Хаммурапи в XVIII столетии до н. э., что крайне неочевидная в его время идея кодификации законов станет обязательной во всех странах мира? Мог ли предположить безвестный средневековый оружейник, догадавшийся приделать стремя к арбалету, что запущенная им гонка вооружений всего через 900 лет приведет к созданию термоядерного оружия? Догадывались ли древние индоевропейцы, что их слово «медос» – мед, будет звучать тогда, когда сама их прародина превратится в легенду?
Очевидно, что нет.
Однако именно взаимосвязи от мельчайших изменений в языке до колоссальных экономических процессов и составляют единое полотно Истории.