Об авторе
Сергей Терешенков – филолог, публицист, PR- и GR-специалист. Родился в Санкт-Петербурге. Жил в Германии, Польше, Италии и Перми. На протяжении последних двадцати лет его профессиональная деятельность тесно связана со странами Балтии. Свободно владеет английским, немецким и польским языками, говорит еще на двенадцати языках, в том числе латышском, литовском и эстонском. В настоящее время живет и работает в Берлине. Первая изданная книга автора – «Пермская обитель. Роман с продолжением» (2017) – была представлена в одиннадцати городах России, а также в Германии, Дании, Польше, Сербии и Швеции.
Литературный редактор: Елена Русакова
Редактор: Анна Батог
Корректоры: Милда Багдонайте (литовский язык), Сабине Ермаловича (латышский язык), Силле Сепп (эстонский язык)
Оформление обложки: Лийса Круусмяги
Автор благодарит Международный дом писателей и переводчиков в Вентспилсе, где были написаны некоторые из рассказов, за приглашение принять участие в программе резиденций в 2018 году и возможность работы с оригинальными источниками в городских библиотеках.
100-летию независимости Латвии, Литвы и Эстонии посвящается
А как мы тогда жили?! Мы же были глупые, многого не замечали. Родители молчали о сгинувших где-то в дальних краях, и мы, счастливые незнанием, играли в наспех сколоченных деревянных песочницах в Парвенте1, а будучи постарше перелезали через проржавевшие железные сетки на Янтарной, потому что нам настрого это запрещали, прятались между цистернами, отправлявшимися в порт и волшебные страны, выискивали гравий, измазанный мазутом, и любовались им, переливающимся в лучах солнца. Иногда нас ловили железнодорожники или дружинники, отводили в милицию, ставили на учет, мы затаивались на пару дней, а потом все повторялось.
Летом настоящим приключением была поездка на море. Каждую субботу и воскресенье, а то и через вечер мы с мамой садились в набитый автобус, пропахший бензином, отчего становилось дурно, и через спрятанные в сосновом лесу домики и наперекор наносившему полные сандали песка ветру прорывались на пляж. По выходным пляж кишел людьми, так что часто свободное пятнышко оказывалось у самой кромки воды, за постепенно исчезающими бороздками от машин пограничников.
Я мечтал, когда вырасту, выучиться на пограничника, чтобы хоть изредка видеть пустынный пляж и слышать только шум волн, грозно накатывающих на берег. Желание только усилилось, когда на улице мы как-то наткнулись на вытянутых, в бежевых мундирах с зелеными погонами и малиновыми ремнями солдат, гордо прошествовавших в черных сапогах в замковые казармы, а однажды нам повстречался офицер, который присел передо мной на корточки, снял зеленую фуражку с выступающей красной звездой, спросил, как меня зовут, на что я от смущения не смог ответить, рассмеявшись, потрепал по волосам и достал леденец: «На, держи, раз так». Перед сном я сказал маме, что точно буду пограничником, а она глубоко вздохнула: «Спи, спи…» – и выбежала из комнаты.
Кажется, я мог часами не выходить из воды, намеренно оттягивая следующее удовольствие – молочный коктейль, который в огромном металлическом стакане взбивала в «Якоре» на чудесной вибрирующей всем корпусом машине добрая тетя Илзе. Я сидел в стекляшке «Якоря» и, потягивая коктейль, непременно рисовавший пеной усы, прощался с морем.