За неделю до Нового года обстановка в больнице представляла собой ад, в котором варились абсолютно все. Кухня, в которой я была главной диетсестрой, отнюдь не являлась исключением.
В понедельник с самого утра навалилось столько дел, что после обеда у меня нет-нет, да и мелькала мысль послать всех к чёртовой матери, включая главврача. Этот «нехороший человек» просто зверски пропесочил меня на планёрке.
Вот интересно, почему именно я стала той персоной, из которой он решил сделать уборную и в которую с таким наслаждением сливал все отходы своего плохого настроения минут пятнадцать?! У меня были, конечно, догадки, но я упорно отгоняла их от себя.
Уже ближе к вечеру безумно хотелось закрыться в кабинете и хапнуть сто грамм спирта, который у меня лежал в заначке. Кстати, нужно не забыть ещё раз поблагодарить Любашку из терапии за такой подарочек.
Не успела осуществить задуманное. Кладовщица Вера вызвала меня к себе на разборки с поставщиком, который привез продукты. Оказалось, что из трёх коробок молока одна была с почти истекшим сроком годности.
В мои прямые обязанности приём товара не входил, но все экспедиторы знали, что если уговорить Веру ещё каким-то образом возможно, то договориться со мной – дохлый номер. Кислая физиономия экспедитора при моём появлении ещё раз подтвердила это правило. Он прекрасно понимал, что и сегодня исключений не будет.
Надо отдать ему должное, он всё-таки попытался. Но уж тут-то я и оторвалась. На все попытки впихнуть нам эту коробку отвечала категоричным отказом, раз за разом отвергая те доводы, которые приводил этот хитрый жук. Жёстко, невозмутимо и холодно – так как я умела.
Победа осталась со мной и кладовщицей, а вот часть моих нервных клеток укатила вместе с экспедитором.
Поднимаюсь в свой кабинет, мысленно добавляя ещё соточку спиртяги к тем первым ста.
- И это только понедельник, - произношу громко, в полный голос, заходя в кабинет.
Стону тоже громко и совершенно не сдерживаясь, когда раздаётся трель стационарного телефона.
- Алло, - обреченно выдыхаю, поднося трубку к уху.
- Анастасия Викторовна, - голос Маши, работающей кухонным работником в столовой терапии, почему-то звучит шёпотом. На заднем фоне слышу какой-то рёв мужским басом. – Вы можете к нам прийти? Это очень-очень срочно. Без вас тут никак не обойтись.
- Маш, что у вас там происходит? – с тоской посмотрела в сторону шкафа, где находилась заначка со спиртом, манящая меня даже через закрытую дверцу.
Эх, ну никак не светит мне сегодня стать алкоголиком, пьющим в одиночестве!
Неожиданно в трубке телефона,помимо баса, я услышала знатный такой грохот.
Да что там у них происходит, чёрт возьми?!
- Мы вас ждём! – пропищала Маша и отключилась.
Так, как я бежала в нужное мне отделение, даже домой ни разу не торопилась после рабочего дня в пятницу!
Залетаю в кухню в терапии.
У окна стоит баба Вера, работающая в этом отделении санитаркой.
- Ох, Настюх, уж не знаю, как ты Александра Ивановича будешь успокаивать, - затараторила она при виде меня. - Но ты уж постарайся его угомонить. Ему, кажись, наш заведующий десятый стол прописал, а он требует чуть ли не ресторанную еду.
Хм-м-м… Значит, Александр Иванович и десятый стол.