— Кровные узы, — проскрипел старческий голос, своими словами прекратив не
недовольный гомон, — Арран не будет нападать на племя, породнившееся с ним.
Тишина радовала мою чумную от невыносимой боли голову недолго, снова
раздался взбешённый рёв, в котором невозможно было разобрать ни слова.
Вслушиваясь в крики полные ненависти, я думала лишь об одном: «Что это за место
такое, где избитой, раненой девушке не оказали первую помощь?»
— Она враг! Она убила Балоха! И вы хотите принять её в наш клан! — кто-то
взревел, что-то треснуло, раздался противный звон.
— Эйва не посмеет! — рявкнули в ответ, — иначе будет навеки проклята
Вхагаром!
— Я всё решил! — низкий с хрипотцой голос повелительным тоном прекратил
дальнейший спор, после этих слов меня грубо подняли на ноги, кто-то сильно сжал
мою ладонь, чиркнув ножом по внутренней её части, забормотал.
Странно, но боли от пореза я не почувствовала, как и не видела, кто это
сделал. От слабости ноги меня не держали, и я повисла на чьих-то руках,
отрешённо сквозь мутную пелену наблюдая за происходящим. Неясные тени,
недовольный рокот, моя покалывающая ладонь сплелась с чей-то большой и горячей,
поднесённая ко рту чашка, глоток тёплой противной жидкости, которая совершенно не
утолила жажду и долгожданная темнота…
— Ещё
глоток, — произнёс женский голос, заботливо убрав прядь с моего лица, — лучше?
— Нда…
спасибо, — просипела, наконец сфокусировав зрение, увидела склонившую надо мной
старушку, — кто вы?
— Мораг —
улыбнулась женщина, подставив чашку к губам, — травы ведаю.
— Спасибо, —
поблагодарила, осторожно, боясь вновь ощутить невыносимую боль, повернула
голову набок.
Несколько
дней прошли в бреду. Помню, что просыпалась, что-то пила, слышала
незнакомые голоса. Кто-то будто я ничего не весила, с лёгкостью держал
меня на весу, пока с меня стаскивали обувь, одежду и натирали вонючей
мазью. Но кто всё это делал, я не видела, всё плыло перед глазами, а в голове
не было ни одной мысли, звенящая, пугающая пустота.
Но
сегодня ещё не открывая глаза, я вдруг явственно ощутила запах дерева,
травы, парного мяса, чего-то кислого и хвои… её аромат был везде. Терпкий,
въедливый, раздражающий.
— Тебе надо
поесть, — проговорила Мораг, прерывая мои смутные воспоминания, — бульон ещё
тёплый.
— Где я? —
пробормотала, настороженно осматриваясь. Небольшая сложенная из ошкуренных
потемневших от времени брёвен изба. Потолок с поперечными балками, казалось,
даже лёжа можно с лёгкостью достать рукой. На стенах гроздьями висели пучки
трав, ягод и кореньев. Три деревянных полки заставлены горшками и бутылками.
Массивный стол, рядом два колченогих табурета, печь сложенная из кирпича, труба
которая выходила в стену и небольшое окно.
— В клане Кархайг,
— ответила ведунья, с сочувствием на меня взглянув, проговорила, — давай
помогу.
— Клан? —
непонимающе переспросила, чуть приподнимаясь, борясь с головокружением и
тошнотой.
— Долго
лежала, — улыбнулась Мораг, поправив подушку за моей спиной. — сейчас бульон с
сухарями принесу.
— Мораг… а я
кто? — чуть замешкалась, прежде чем спросить, с некоторой отрешённостью
разглядывая не свои руки.
— Эйва
— любимая дочь Аррана, вождя клана Суин, — не выразив удивление,
произнесла ведунья, подав чашку с бульоном.