Бенедикт искал мир. Какой-нибудь. Для чего-нибудь. И нашел. После долгих мытарств в безликом пространстве устроился работать в бюро ритуальных услуг. Так надо было. Так велено было Тем, кого он не знал, но кто его направлял в нужное русло реки забвения или в океан вечности. Бенедикт искал истину. Ту, которая везде и нигде. Ту, чьи брега безмолвны и трагичны. Ее. Неуловимую и рвущую душу. Ее. Всеобъемлющую и многогранную. Ее…Столь близкую и далекую.
Сначала Беня был подмастерьем у Архипа – косметолога и модельера умерших. Бенедикт помогал мастеру одевать одежды на усопших, а в косметологию не лез – не хватало образования. Работали тихо и говорили шепотом – боялись испугать тишину и покой, царящий в зале убранств имени Ушедших в Никуда. Бренностью бытия было пропитано все. Даже кот, сидящий постоянно в углу, смотрел на все уныло и понимающе – как будто что-то знал. Он никогда не просил есть – был сыт здешней атмосферой. Архип трудился неспешно – неточные движения могли оскорбить лежащих путешественников в безоблачный край и навредить им. Беня был очарован мастерством своего учителя, неукоснительно выполнял его поручения и вскоре добился того, что мог самостоятельно, без помощи Архипа одевать красиво и элегантно делегатов в мир бескрайних чудес и сказочных фантазий. Теперь Архип занялся строго косметологией, а Бенедикт – модой. Их артель работала слаженно и приносила хороший доход. Но…Бене нужно было другое – истину. Ту, которая была здесь. В это он верил. Свято…до слез. Тех слез, которые вечны. Тех слез, которые понятны всем.