К середине 1862 года Сербское княжество оставалось частью Османской империи постольку-поскольку, а турецкий гарнизон оставался в Белграде только потому, что крепость стояла буквально у самой границы: высокий правый берег Савы был османским, а низкий левый берег принадлежал Австро-Венгрии.
К живущим в Белграде туркам отношение тоже было – постольку-поскольку. Формально город делился на турецкую и сербскую часть, и в каждой был собственный мэр, собственная полиция, собственная налоговая инспекция и собственные порядки. Неформально же на той же Савамале и в Нижнем городе «границы» между турками и сербами проходили прямо по стенам домов, поэтому перейти через улицу и начистить пару турецких физиономий было делом несложным, а местами даже и обыденным.
К турецким солдатам, расквартированным в крепости, отношение было и вовсе как к желторотым цыплятам. Потому что было тех солдат всего три роты на весь стотысячный Белград, и при всякой серьёзной заварухе они предпочитали отступить за крепостной ров, поднять мосты, запереть ворота и ждать либо окончания шухера, либо подкрепления из Боснии.