Пролог
Дождь лил уже около двух часов, с того самого момента, как закончилась подготовка к похоронам. Словно зная траурность этого дня, погода выдалась пасмурной и холодной, под стать атмосфере на кладбище.
Где-то вдалеке городской колокол пробил девять. Церемония давно кончилась, и все пришедшие проститься с погибшими давно уже разошлись. Только один человек всё ещё стоял перед ровным рядом четырнадцати каменных плит. Это был мужчина лет тридцати, с рыжими волосами, голубыми глазами и слегка впалыми щеками. Его одежда словно отражала его внутреннее состояние. Яркий светло-синий камзол, чёрные брюки, высокие, отливающие тёмным глянцем сапоги, которые выдавали всем военным, словно отражали предательскую радость, закравшуюся в душу этого человека, и на которую тёмной пеленой, в виде длинного походного плаща, легла тоска по погибшим. Человек стоял перед самой первой плитой и смотрел, как тяжёлые капли ударяются о могильный гранит. Но мысли его были вовсе не на кладбище: всё снова и снова он переживал недавние события. Как наяву перед его глазами мелькали ядра, куски земли и капли незапёкшейся крови.
Погружённый в свои мысли человек и не заметил, как к нему подошёл другой участник недавних событий. Это был мужчина такого же роста, в такой же одежде, но с чёрными волосами и серым цветом глаз. За руку он держал пятилетнего мальчика, лицо которого было нахмурено. То ли он пытался выглядеть ещё серьёзнее, чем обычно, то ли всё дело в упрямом нраве молодого наследника. Спутник его же, наоборот, щурился и прикрывал своё лицо рукой от воды, что всё равно неминуемо заливала глаза.
– Никак, пришли попрощаться, друг мой? – спросил пришедший у человека, когда подошёл к скорбящему.
Тот обернулся. Лицо его не выразило ничего: ни удивления, ни радости, ни злости. После всего произошедшего ему то и дело задавали вопросы на подобные темы. И давать на них ответы ему уже изрядно поднадоело. Поэтому он придумал одно предложение, которым теперь отвечал в подобных случаях. Вот и сейчас он не побрезговал им воспользоваться.
– Вы знаете моё мнение обо всех этих ритуалах. Я не верю, что мёртвые слышат нас на небесах.
– Тогда зачем же вы здесь? – задал новый вопрос пришедший. – Не хотите ли вы сказать, что знали о нашем приходе?
– Нет, как раз наоборот. Я ждал, когда все уйдут, но, видимо, такой момент мне придётся ждать ещё долго. Вы ведь понимаете, о чём я?
Несколько мгновений пришелец пристально смотрел на собеседника, но потом в его взгляде промелькнула искорка понимания, и он, наклонившись к мальчику, сказал:
– Иди назад и жди в карете.
– Нет-нет. Что вы? Дайте ему попрощаться, – скорбящий отошёл от плиты, перед которой стоял, освобождая проход мальчику. Тот медленно приблизился к могиле. Послышалось какое-то бормотание. Когда мальчик закончил, он, не отрывая взгляда от земли, подошёл к приведшему его сюда человеку.
– Хорошо, – только это слово слетело с губ регента.
Затем он слегка взъерошил мальчику его чёрные волосы, и тот покорно направился в обратную сторону.
Смотря ему вслед, скорбящий сказал:
– Он повзрослел.
– Если так, то мне легче будет управляться с ним, – ответил пришедший. – Как бы такая власть, полученная им в столь юном возрасте, не испортила его.