Книга первая.
Встреча.
Вот уже двадцать два года льет этот проклятый дождь.
Сколько помню себя – он все идет и не затихает ни на минуту. И дело не в том, что это Петербург, и что за окном весна. Дело в моей беспросветной жизни; и в том, что эту «интересную» жизнь, можно описать лишь двумя словами, не прибегая к сложностям и к мучительным размышлениям.
Первое слово – легкая. Почему легкая? Потому, что не тяжелая. Все досталось на блюдечке, без мучений и без каких-либо усилий.
Второе – предсказуемая. Всё, что моя больная голова много лет планировала и по пунктам расписывала, получилось с точностью наоборот. Вот и гадать не приходится. Все и так понятно.
С самого утра у меня испортилось настроение. Весь день сижу возле окна и тупо, без каких-либо мыслей в голове, наблюдаю, как капли дождя тонкими струйками стекают по стеклу; а еще люди, промокшие и уставшие от такой гнилой весенней погоды, идут прямо по лужам и даже не пытаются их обойти. Небо низко нависло над городом. Такое ощущение, что оно задевает макушки деревьев, и от этого становится еще противнее. И так на душе кошки скребут, так еще эта сырость, да серая пелена, проникшая в каждый уголок комнаты.
Почему мне так плохо? Может из-за того, что я не купила те туфли? Они идеально подходят к моему новому светло-бежевому плащу. К тому же и размер мой. Сорок первый нелегко найти.
Только я подумала про туфли, как на душе потеплело. Точно из-за них! Завтра обязательно вернусь в магазин, что на углу нашей улицы, и куплю их. Все равно они дождутся меня. Кому нужны такие галоши?
Конечно, туфли – это не главное. И сам поход в магазин меня никогда не радовал, скорее обременял. Но нужно же чем-то объяснить свое поганое настроение. А если не найти причину, то так и будешь смотреть на случайных прохожих и на их промокшую обувь.
Только я собралась немного поработать за компьютером, как в комнату ворвалась моя подруга Алена. Она не обратила внимания на мою кислую физиономию, и ей наплевать на бесконечный дождь за окном.
– Яна, ты завтра сможешь уйти с работы пораньше? – прямо с порога спросила она.
– А что завтра? – удивилась я.
Алена тут же уселась на мою кровать. Ее ножки, размера как у Дюймовочки, нырнули под теплый плед. Любит она им укрываться. Хотя он колючий и очень тяжелый.
Я успела допечатать последнюю фразу в докладе и убрала картонную папку в ящик стола.
– Завтра мы идем в клуб. У меня день рождения. И завтра пятница – рабочий день. Вот я и спрашиваю – Белов отпустит тебя пораньше?
– Угу, – промычала я, все еще не отрываясь от компьютера. – Наверное.
– Наверное?
Зеленые глазищи уставились на меня, как на врага народа. Умеет она изобразить на лице обиду.
– Хорошо, – сдалась я. – Не волнуйся. Буду в клубе ровно в восемь часов. Как и договорились.
– А ты успеешь сделать прическу, маникюр? – не сдалась Алена. – Или пойдешь прямо в офисной одежде, с пучком на голове?
Какой еще пучок? Я никогда не ходила с пучком на голове. И одежда у меня приличная: строгая юбка, рубашка, обувь всегда на каблуке. Что ее не устраивает?
– Успею, – сухо отрезала я.
– Олег придет? Ты ему напомнила про мой день рождения?
– Нет. Мы расстались.
– Расстались? – переспросила она. – Это все из-за Белова? Ты снова за старое?