Книга была написана в 1997 году, то есть больше 20 лет назад. К сожалению, в то время опубликовать ее не удалось – содержание категорически не понравилось рецензентам ни из лагеря патриотов, ни из лагеря так называемых демократов (либералов). К тому же книга необычна по своему формату. Она может быть отнесена как к научно-популярному жанру, так и к публицистике. Но для лучшей реализации замысла автора данный формат оказался наиболее подходящим. Новая попытка издать нестандартную и, на первый взгляд, устаревшую книгу связана со следующим обстоятельством. Если в то время содержащаяся в ней оценка многих социальных явлений, которые происходили в нашей стране, казалась спорной и была не очень понятна читателю, то сейчас высказанные в ней соображения стали для большинства людей значительно более очевидными. Но, исходя из рассуждений, может быть, слишком самонадеянных, знакомство с данной книгой позволяет лучше понять корни событий в жизни нашего общества, произошедших в 90-е и последующие годы. Поэтому я сделал еще одну попытку ее издания.
Содержание книги переносит нас в период от начала 70-х до начала 90-х годов. В то время в Москве (и не только в Москве) особенно четко выделялись три вида субкультур[1]. Если для их обозначения использовать названия станций метро, вблизи которых представители данных субкультур концентрировались, то можно назвать эти субкультуры арбатской, кунцевской и пролетарской.
Характеризуя первую из данных субкультур, арбатскую, следует отметить, что название «Арбат» ассоциируется у нас как со станцией метро в центре города, так и со знаменитой улицей, куда устремляются приезжие. Но для коренных москвичей это слово означает нечто большее, чем название станции метро или улицы. Как отметил знаток старой Москвы С. Шмидт (сын знаменитого в 30-х годах академика О. Шмидта), под термином «Арбат» надо понимать не просто место в городе, a «социокультурную общность». Это общность людей, проживающих на улицах и в переулках в районе Арбата, а также в любом другом месте в пределах Садового кольца, объединенных родственными и дружескими связями, общими умонастроениями, интересами, увлечениями, симпатиями, антипатиями, поветриями моды и бытовыми привычками.
Вторая субкультура, кунцевская, названа так потому, что станция метро «Кунцевская» ассоциируется с местом обитания номенклатурных работников высокого ранга (партийных функционеров, высокопоставленных чиновников, крупных хозяйственников, генералов, академиков, председателей правлений творческих союзов и т. п.). Комплекс элитных домов около станции метро «Кунцевская» получил поэтому среди москвичей ироническое название «Царское село».
У проживающих в Кунцево, и не только в этом микрорайоне, номенклатурных работников имелись характерные черты, которые выделяли их среди других москвичей и позволяли считать представителями одной субкультуры[2]. В отличие от людей с Арбата, многие из представителей кунцевской субкультуры были выходцами с периферии. Система партийной работы с кадрами предусматривала перемещение людей из Москвы в провинцию и наоборот.
Наконец, третья московская субкультура –