⇚ На страницу книги

Читать Приют брошенных душ - стр. 4

Шрифт
Интервал

Вчера бабушка вернулась домой с двумя полными пакетами продуктов и у нас был пир. Такое случается редко, и мы, в остальные дни голодающие, накидываемся на еду и наедаемся вдоволь. Ведь это так здорово, когда есть еда в том количестве, что уже не лезет, а она еще остается. Нельзя оставлять еду, ее потом не будет, ее нужно съесть.

Я очень люблю есть. Но мой слабый желудок плохо переносит такие пиры. Нужно есть немного, но каждый день. У меня так не получается.

И вот мы мчимся прекрасным летним утром на кухню на эти невероятные ароматы. Я стараюсь не отставать. Мы гурьбой забегаем в кухню, к своим тарелкам. В них уже разложен завтрак. Эти невероятные запахи просто сводят с ума. Я на мгновение задерживаю дыхание, чтобы ароматы распространились по носу, перешли в глотку и добрались до моего желудка, чтобы он постепенно подготовился к еде, был готов принять ее и не вздумал, после того как я поем, извергнуть все обратно.

Я вздрогнула и проснулась. Это остановилась машина. А я еще чувствовала аромат того летнего завтрака. Я стала вглядываться в ночную тьму. Машина стояла в небольшом дворе возле двухэтажного дома, из окон которого приветливо лился теплый свет. Я удивилась, что в такое позднее время в доме могут гореть все окна.

Женщины вышли из машины, их кто-то приветствовал с крыльца дома. Мы продолжали сидеть на заднем сиденье и не решались выйти, ждали, когда нам скажут, что мы должны делать: ждать или выходить. Я начала немного беспокоиться, где же мы, что будет дальше, что и кто нас ждет. Я снова почувствовала, как в моем желудке начинает набирать силу волна боли.

На крыльце стояла женщина, закутавшаяся в теплую кофту. Она переговаривалась с двумя гостьями, привезшими нас, и временами посматривала на машину, в которой мы тихонько сидели. Вскоре они закончили беседовать и пошли в нашу сторону. Женщина в кофте открыла дверь с моей стороны и осторожно взяла меня на руки. Я сначала испугалась и напряглась: я очень хотела, чтобы меня взяла женщина с мягким шарфом, но потом успокоилась. Теплые руки нежно прижимали меня к пушистой кофте. Других тоже взяли на руки и всех нас понесли в дом.

Мы поднялись на второй этаж в большую освещенную комнату. Вдоль стен были расположены спальные места: справа несколько двухъярусных кроватей, слева – обычные, односпальные. Еще я заметила достаточно удобный и мягкий диван и пару разномастных кресел. К стене был прибит ковер, немного уже старенький, но еще приличного вида, с красивым орнаментом. Тут же место для еды. Это я отметила – очень важно сразу определить, где можно будет поесть.

Нас встретили сонные глаза обитателей этой комнаты. Они подняли свои взлохмаченные и помятые головы и без явного интереса, разбуженные и немного встревоженные лишь включенным светом, осматривали нас. Мне не понравилось, что их тут слишком много. Здесь их было еще больше, чем у бабушки, а я хочу быть одна, совсем одна.

Мне досталось место на верху двухъярусной кровати, стоявшей сбоку, около окна. По всей видимости, остальные обитатели предпочитали спать поближе к месту, где была еда. Но я не расстроилась. Я слишком устала, желудок еще ныл, я очень хотела спать. Постель оказалась достаточно чистой. Сверху лежало теплое байковое одеяльце. Подушка, конечно, была получше, чем у бабушки, но все равно не та, о которой я мечтала. Она была какая-то плоская и маленькая. Мне понравился мой уголок – подальше от всех и окно рядом. Я устроилась поудобнее и под затихающую боль в желудке уснула.