Мм… Как же раскалывается голова. Неужели опять мигрень?
Голова у меня болела редко, но метко. В такие дни было тяжело даже встать с постели, начинало мутить от боли. Только на таблетках и выживала. А сегодня в довершение все тело ломит. Неужели простыла? Только разболеться не хватает для полного счастья…
Луч солнца пробился сквозь сомкнутые веки, и меня как кипятком ошпарило. Школа. Проспали! Неужели будильник не сработал?! Глаза распахнулись сами собой, и тут же резануло болью от яркого света.
– Мм, – застонала я уже в голос, зажмурившись.
– Пришли в себя? Слава Пресветлой! Выпейте, госпожа, – с сочувствием произнес женский голос.
Меня приподняли, и в рот полился прохладный, чуть вяжущий настой из трав. Я жадно глотала пересохшим горлом и лишь глотке на пятом сообразила, что в моей спальне никаких заботливых женщин априори быть не может. Если только свекровь приехала, но это точно был не ее голос, и не в ее характере являться без предупреждения.
Я подавилась, закашлявшись, и разлепила глаза, опасливо щурясь. Увидела перед собой приятное лицо пожилой женщины в белом чепчике. Одета в серое платье с белым накрахмаленным фартуком. Прислуга?..
– Осторожнее. Легче?
– Да, спасибо, – пискнула я не своим голосом.
– Целитель оставил для вас восстанавливающее снадобье. Сказал напоить, как только очнетесь.
– Целитель? – ничего не понимая, прошептала я.
– Да, его вчера вызывали. Вы в себя не приходили, все так испугались. Как же вы так неудачно с лестницы упали?
Служанка отстранилась, ставя полупустую склянку на прикроватный столик, и я получила возможность осмотреться. Кровать узкая, до моей двуспальной ей далеко. Комната небольшая и какая-то сумрачная, пусть и заливает ее солнечный свет. Стены обиты тканью в цветочек, но она потеряла свой внешний вид, давно выгорев на солнце. Из мебели – шкаф, комод, туалетный столик из темного дерева. Дорогие, но лак местами облупился и реставрация им бы не помешала.
А почему я все так хорошо вижу? У меня еще в школе зрение упало, и я давно ношу контактные линзы, снимая их на ночь в ванной комнате.
Я посмотрела на свое тело, укрытое синим стеганым одеялом, свои ладони, комкающие материю, и завизжала. Тонкие пальцы без единого кольца, ногти без маникюра. Это не мои руки!!!
– Госпожа, что с вами?! – ахнула служанка, но я метнулась в сторону и скатилась с другой стороны кровати на пол, упав на четвереньки.
– Да что с вами?! – всплеснула она руками, обходя кровать.
Я стала отползать, путаясь в длинной рубашке. Никогда такие не носила. Кричать перестала, сама оглохнув от своего крика. Голове хоть и стало легче после странного напитка, но не настолько, чтобы выдерживать подобные перегрузки. В висках опять запульсировала боль.
Я уперлась спиной в стену, и служанка меня настигла.
– Давайте я вам помогу.
– Мне надо зеркало! – Я не стала отбиваться, принимая помощь и поднимаясь с пола.
– Не переживайте, у вас лицо целое. На теле только синяки, но переломов нет. Целитель сказал, вам очень повезло. К свадьбе успеете поправиться.
– К-какой свадьбе? Я замужем, – пролепетала я, не в силах осознать происходящее. Что за бред! Я сплю? Но почему тогда так больно саднят колени, которыми ударилась…