Читать Прогулка

На дороге то и дело попадались мертвые олени. Он проехал мимо группы рабочих в оранжевых жилетах, которые тащили погибшее животное, ухватив его за изящные копыта, словно несли за ножки небольшой стол. После этого оленьи трупы стали попадаться все чаще: целые или разорванные пополам туши, иногда просто бесформенные куски мяса. Валялись они и на обочинах – то ли их перетащили туда, то ли огромные большегрузные машины врезались в них, перемалывали под колесами, а потом разбрасывали ошметки по сторонам. По шоссе двигалась масса безликих грузовиков. Казалось, управляли ими вовсе не люди. Грузовики проносились мимо, как будто направляемые огромным центральным коммутатором, запрограммированные ехать без остановок. Имя им было легион. Они раскатывали оленью кровь по асфальту, ложившемуся под колеса его машины.

Его единственным спутником в машине был бестелесный женский голос навигатора, доносившийся из телефона. Эта дама молчала семьдесят с лишним километров, пока за окном автомобиля мелькали последние всполохи осени на дальних холмах: дивные красные и желтые пятна увядающей листвы, окруженные грустными серыми вкраплениями, словно на неоконченной картине маслом. В итоге навигатор с нечеловеческим спокойствием вывел его с шоссе вниз по склону, а затем направо, потом в горку и налево. Затем дама скомандовала:

Через сто пятьдесят метров поверните направо.

Она приказывала ему повернуть прямиком на отвесный уступ, чему он не повиновался и пристально посмотрел на телефон, проехав предполагаемый поворот в забвение. Объезд, объезд, объезд…

– Ну давай же.

В конце концов навигатор перестал дурить ему голову и вывел машину на довольно круто обрывавшуюся вниз подъездную дорожку к горной гостинице. Перед ним открылась «фабрика свадеб». Уж он-то знал. Он увидел стоящие веером одноэтажные домики с верандами для свадебных банкетов, со специально отведенными «площадками для улыбок», где бесцеремонный фотограф мог по сорок пять минут держать с десяток шаферов в заложниках, не отпуская их к коктейлям. Он проехал по узенькой дорожке мимо свадебного салона и открытой площадки для летних церемоний до на удивление унылого главного здания в самом конце кругового проезда. Был вторник. Даже отъявленные крохоборы не женятся по вторникам. Вместе с его машиной на парковке стояло всего три автомобиля. Он вышел и отправил сообщение своему партнеру:

Привет, это Бен. Я на месте. Увидимся в семь.

Он прошел через главный вход и оказался в старом, запущенном вестибюле. Пожелтевшие обои. Столик с глазурованным печеньем в форме кленовых листьев, упакованным в маленькие мешочки по пять долларов за штуку. Кофейники, опустевшие несколько часов назад. Слева Бен заметил деревянную стойку с вращающимися табуретами, но бармена там не увидел. Маленькая девочка в просторной ночной рубашке с оборками танцевала босиком вокруг столика с печеньем, а ее мать покрикивала:

– Может, ты обуешься? Здесь пол грязный!

Женщина с руганью увела дочку наверх, а Бен подошел к стойке портье. Там никого не оказалось, однако он заметил, как за ней открылась дверь в небольшую убогую конторку. Он нерешительно пробормотал: «Эй», – как обычно говорят, спускаясь вниз ночью, чтобы узнать, не проник ли в дом грабитель. Шаркая ногами, из конторки вышла невысокая старушка и взяла его кредитную карточку и удостоверение личности.