⇚ На страницу книги

Читать Чёрный снег

Шрифт
Интервал

Укрытый белым пушистым снегом, дом старательно коптил холодное зимнее солнце только что разведённым в камине пламенем. Ладно скроенный из толстых, потемневших от времени сосновых брёвен он уже три десятка лет стоял на берегу озера одиноким часовым. Приземистый, с пологой крышей и широкой террасой – он выглядел уютным и обжитым. Под большим окном лежали второпях сложенные связки дров. Через окно было хорошо видно, как мерцает внутри неторопливый огонёк масляной лампы.

По плотному снегу прошуршали шипованные колеса фургона. Двигатель машины нагрелся за время пути, и падающие на него лёгкие снежинки печально таяли без следа. Дверь машины хлопнула, из неё выбрался измученный долгой дорогой пожилой человек и, раскинув руки, стал разминать спину. Он не был худ, напротив, большой живот гордо висел спереди как свидетельство сытой и размеренной жизни. Волосы – редкие и жёсткие как у старой зубной щётки. Лицо его было простым и распространённым настолько, что люди на улицах часто принимали его за своего знакомого и, подойдя, долго и путанно интересовались его здоровьем и делами.

Он выгрузил на снег тяжёлую, защитного цвета сумку. В ней без труда угадывались очертания охотничьего карабина. Мужчина повесил его на плечо и замер, словно прислушиваясь. С высокой, белой от снега ели вспорхнула птица и, издав крик, исчезла в перелеске. Он недовольно хмыкнул и, хлопнув дверью, скрылся в доме. Потревоженный звуком, с крыши на крыльцо упал толстый шмат спрессованного оттепелью снега. Внутри его уже ждали. Оторвавшись от растопки печи, навстречу поднялся пожилой человек с большими раскосыми глазами таёжного охотника.

– Я ждал вас поздно ночью, дорога из аэропорта долгая даже на такой хорошей машине, – охотник показал в строну окна, где виднелся красный фургон гостя, больше похожий на вездеход.

– Служебная, – отмахнулся тот, – себе бы я такую не взял, жрёт много. Три канистры с собой привёз на случай.

– Три – это хорошо, мы ими генератор заправим. Ночи, хоть и март на дворе, совсем пока не весенние.

– Что-ж, давайте знакомиться. Константин Суханов, полевой врач в отставке и ныне биолог.

– Иван Николаев, – улыбаясь, протянул руку охотник.

Суханова всегда поражало отсутствие акцента и обилие простых русских имён у исконных жителей тайги, обитавших тут, казалось, ещё со времён неолита. Биолог жестом пригласил нового знакомого к столу у окна:

– Давайте присядем, у меня с собой отличная настойка на клюкве.

– А я не пью, – виновато развёл руками Иван, – от этого руки дрожат, а для охотника это смерть. Я вот чайник уже поставил с таёжным сбором. Согревает лучше любой настойки.

– Не беда, я так замёрз, что потом ещё и чаю выпью, – ответил Суханов, наливая настойку в металлическую кружку.

Красноватая жидкость приятно пахла ягодами и спиртом. Он резко опрокинул кружку себе в рот, звонко стукнув по зубам металлическим краем. Затем зажмурился от удовольствия и выдохнул:

– Ну, Иван, рассказывай, как дело было, и почему же меня к тебе спец рейсом отправили?

Охотник неторопливо проверил, заварилось ли содержимое чайника. Удовлетворённо кивнув, он приподнял крышку и кинул ещё пару сухих листьев, напомнивших Суханову листья лаврушки в супе из институтской столовой.