Читать Бенефеня, или Магия черной зависти. Серия «Скептикам не сюда»

© Ева Деликактус, 2020

ISBN 978-5-0050-5098-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Эта история взята из жизни… совпадений и снов. Совпадения с реальными событиями и лицами – не случайны, как все совпадения, а сны – реальны, как ночь. Все мы одним священным миром1 мазаны. Да вот действие миро подчиняется определенным законам и только на чистых помыслах и намерениях свои целебные свойства проявляет…

Перед вами – первая история из серии «Скептикам не сюда». Зато критически мыслящим – добро пожаловать. А в чем разница? – спросите вы. Разница – огромная. При всем ошибочно раздутом авторитете, который придают скептицизму, путая с трезвым аналитическим умом, скептицизм основан на внутренних убеждениях, которые так сильны, что никакие аргументы скептику не по чем. Скептик не только психологически невосприимчив к аргументам, он и не ищет опровержений своим убеждениям и не заинтересован докопаться до истины, даже если делает вид, что исследует проблему, или искренне верит, что он ее исследует. Именно скептики иногда любят провозглашать себя непримиримыми атеистами. Впрочем, не каждый, кто считает себя скептиком, таков.

Полагаю, что истинные скептики-нигилисты, не должны расстроиться от того, что эта история предназначена не для них. Такое предуведомление нахожу оправданным, учитывая, какие условия скептики, порой, создают, используя преувеличенный авторитет звания «скептик» и высказывая непримиримую позицию в адрес людей со сверхчувственным восприятием энергетических взаимодействий. А именно к энергетическим взаимодействиям и сводятся большинство явлений, отрицаемых скептиками. От способности ощущать их зависит объективность суждения. И если у кого нет такой способности – не разумно оскорбляться, когда вам на это указывают, как неразумно было бы считать себя оскорбленным, что не можешь петь, как Робертино Лоретти.

Смертельная обида жгла душу Бенефени, распаляя в ней адское пламя зависти: ну почему даже малахольная Янка заведомо нравится людям, и муж любящий при ней. Ей же, Бене, нужно извечно отвоевывать уважение к себе. Целое словесно-поведенческое "боевое" искусство освоить, и все без толку! А о любви так и вовсе можно поскорбеть минутой молчания и забыть… Какая уж там, к Бенефене, любовь!..

«Чем эта дура-то забитая взяла? – вопрошала про себя Беня. Подумаешь, внешностью вышла. У многих – внешность. У меня тоже внешность – ничего. А что внешность, если трясется, как холодец на тарелке? На блюде… с голубой каемкой. Да не просто каемкой, с гжельской росписью… А в житейских делах – овца овцой, и хозяйка посредственная. Но муж ценит. И все-то у них спокойно, без шуму и шероху. И не требует он от нее ничего. Живет Янка, как хочет. И с дочкой проблем никаких. И даже со свекровью.»

Янка была похожа на тех положительных героинь телесериалов, в которых влюбляются сразу все герои мужского пола. И мы-то знаем, что дело там не только и не столько во внешности. Люди находят в таких настоящее – искренность, честность, порядочность, отсутствие меркантильности и прочие качества, которые все ищут в других, но не все могут давать сами.

Беня давно все эти качества в себе изжила, а когда неосознанно старалась вернуть хоть видимость их присутствия, чтобы понравиться, получалось фальшиво. Она была ориентирована на чисто внешние поведенческие навыки, на умение казаться, на отрепетерированную до автоматизма роль. Янка же была явно плохой актрисой, и уверенная подача самой себя ей часто изменяла. Но для нее это и не было главным. Бене, видимо, не приходило в голову, что ее критерии не включают в себя истинную человеческую суть, а тут Беня уже безнадежна проигрывала. Ведь именно истинная суть человека в любом случае определяет обыденные, не связанные с работой или учебой отношения и отодвигает на второй план все остальное.