Тьма. Непроницаемый мрак. Ослепительная чернота. И нет такого источника света, который смог бы с нею справиться. Здесь другие силы, кроме мрака, бессильны. Тьма. Гигантская плотность темноты, которую можно даже осязать. Но кто-то уверенно идет сквозь тьму. Раздвигает ее завесы своим могуществом. Это – Ломэраук, демон тьмы. Тьма – его стихия, его сила, его власть. И Темнота смыкается за его спиной…
Огонь. Всюду огонь. Огонь впереди, сзади, сверху, снизу, справа, слева. Огонь извне и изнутри. Огонь заполняет все. Языки пламени взметаются… и опадают перед идущим. Ибо это – Харлог, демон огня. Багрово-пламенная фигура. Едва угадывающиеся контуры. Мощь и сила. Багровое пламя вздымается там, где прошел демон. И снова везде Огонь…
Грохот. Пыль. Скалы вздымаются на дыбы и опадают обратно. Горы превращаются в долины. В долинах вырастают горы и рассыпаются в прах. Гребни вздыбленной земли отмечают его путь. Камни раздвигаются перед ним. Перед Готмогом, демоном земли. Волны землетрясений разбегаются в разные стороны. Скалы вздымаются и опадают…
Шторм. Шторм будоражит океаны. Цунами ударяют в берег. Столбы воды поднимаются на невиданную высоту. Он мчится, рассекая толщу вод. Арданг. Демон воды. Огромные киты, осмелившиеся пересечь его путь, корчатся в агонии, когда щупальца Арданга скручивают их как тряпку. И воды еще долго не могут успокоиться, хотя Арданг уже далеко…
Свист ветра. Вой ветра. Гром ветра. Слышен, когда он рассекает воздушное пространство. Вильрог – демон воздуха. Повелитель воздушных масс. Его дыхание подобно урагану. Смерч живет в его крыльях. А его большие фасеточные глаза все могут увидеть на прямой. Все, что ни скрыто от них какими-либо преградами. Порыв ветра, легкий бриз, шквал, ураган, смерч: и это все – Вильрог.
Он грядет. И Безжизненные его глаза смотрят прямо перед собой. Но никто не может укрыться от всевидящего ока. Никто и ничто не может уйти от удара его боевого жезла. Ибо это – Возмездие. Это само воплощение Мести. Это – Браглаукар. И мертва его левая рука. И сжаты на ней когти, которыми он вырывает людские сердца. Он грядет. И от одного его приближения людей начинают грызть муки. Муки, страшнее которых нет. Муки от ожидаемого возмездия, ибо мало среди людей истинно безгрешных. Но Он не обращает ни на что внимания. У него другая цель. Он грядет…
Поочередно пробуждаются жрецы. Механически движутся руки, мертво смотрят глаза. И слова заклинаний обжигают и слепят, грохочут как камни, текут как вода, свистят как ветер. Они резки и быстры, как клинок. Клинок мести.
Плывут хрустальные шары к гексаграмме. Непроглядная тьма, яростный огонь, бушующая земля, бурлящая вода, неистовый ураган. И Шар, В Котором Как Будто Ничего Нет.
И приходит в себя седьмой жрец высшего посвящения. Жрец, сидящий во главе. И звучат в тишине слова, и присутствующих начинает колотить озноб. Капельки пота блестят на челе Верховного. И взгляд его безумен…
Ужас. Ужас всегда сопровождает его. Ужас всегда летит за ним. Ужас всегда летит перед ним, предвещая его приближение. Ужас. Ужас и