⇚ На страницу книги

Читать Стихи Владимира Кузьменко

Шрифт
Интервал

***


Упал на плечи легкий поцелуй,


Как лепесток в забытый пруд сорвался,


Он ветру чувств не мешкая поддался,


Касаясь, что ж люби и существуй.



Будь рябью вновь от выдохов горячих


На молоке миниатюрных плеч.


И позабудь о днях своих бродячих,


И о глазах протёртых от невстреч.

***


Как сбивчив шаг


И дышится едва ли…


Устали также шумные леса.


Дожди вчера без умолку стреляли,


Обрушив гнев на птичьи голоса.



Перекатись – всей жизнью через поле


Чугунность туфель, вышоркав листвой.


Что радость есть и что такое горе?


В союзе с очумелой головой.

МЕСЯЦ.


Месяц уселся на крыше соседнего дома


Сгорбился, щупловатый и ясноокий.


Юноша, может и вам эта ночь знакома?


В этом часу по отдельности все одиноки.



Виден ли сверху для вас хоть один прохожий,


Слышен ли ласковый пруд в суховейном мае?


Не сосчитать нам ни звёзд, ни земных подножий


Культ песнопений, отдушина волчьей стаи.



Сесть на дорожку, так принято над Россией,


В радость ли ночь или это вам Божья кара?


месяц пропал с заутренней литургией,


В Мексике где-то поёт для него гитара.

***


Снежинкой долгой Мир благословлён,


И кошка рада, балуется пухом.


Во сне июньских тополей я – слухом —


Паденьем громким каждой удивлён.



Гремит подобно стройка и салют?


Нет, жизнь, какая-никакая быстрая.


На рукавах моих покорно ждут


Красавицы – в упор дыханья-выстрела.



Случайного опасного тепла


Чего не ждать? Прекрасное – не в этом?


В другую жизнь их жизнь перетекла,


Довольная немым своим ответом.

***


Настоящее, допустим, дерево на детском фоне.


Продуваемой кроной царапающее акварель белого дня.


Позови меня, лист прошлогодний, лететь в погоне


За костром её плащика: мне это нужно для



Того, чтобы хрупкий, разбитый дорогой в пыль,


Как и ты был услышан я сквозь злую зиму безмолвную.


Чтобы общего ветра нашего – горстка миль,


Обозначенным вихрем вдруг стала кружиться наполную.



У минующих око небес, поцелуев звёзд,


На ладони широкого тающего к переменам бульвара,


Белых ног – тонких прутиков ивовых, чтобы в рост


Над моей неумелой покорностью смех скрывала.