Моим дочерям посвящается
Пролог
В былые времена страна носила другое название. Когда-то летописцы сохраняли историю о славных делах и подвигах предков, но потомки сожгли летописи, отреклись от прошлого и дали родине новое имя – Порубежье.
Долгие годы страна переходила из рук в руки. На трон карабкались и знатные роды, и не столь именитые фамилии. Дым пожарищ обволакивал небо. Поля и сады засыпали под заупокойные песни ворон и дроздов. Толпы беженцев сновали по миру в поисках счастья, но, никем не пригретые, возвращались в разграбленные дома.
Казалось, ничто не спасёт страну от раскола на крошечные и якобы независимые государства, как вдруг Мóган Великий – владыка соседнего Тезара – без шума и кровопролития превратил Порубежье в колонию и спустя двадцать лет подарил своему нерадивому сыну Адэру Карро.
Забытый всеми и уставший от потрясений народ встрепенулся и вновь погрузился в омут безысходности – за три месяца царствования очередного правителя ничего не изменилось. И вряд ли кто из простого люда знал, что на исходе определённого законом срока, в один из тихих летних вечеров началась новая глава в истории страны: Адэр сформировал Совет, который не на словах, а на деле поведёт Порубежье от нищеты к расцвету.
***
В старинном замке, одиноко стоявшем посреди полусонной пустоши, ещё не стихло оживление. Новоявленные государственные мужи прохаживались по залу, потягивая шампанское из хрустальных бокалов. Ветер вносил в окна запах остывающего сада, скользил по довольным лицам, подхватывал обрывки фраз и без сожаления терял их в коридорах.
Сидя за круглым столом, Маликá взирала в пустоту. Она – старший советник… Это сон, розыгрыш, спектакль – всё что угодно, но только не явь. Посмотрела на маркиза Бархáта. Вилар разговаривал с Анатаном и Криксом, такими же, как она, простолюдинами. Командир стражей Крикс держался молодцом: стоял как на параде, гордо расправив плечи и вздёрнув подбородок. Чего нельзя было сказать об Анатане: распорядитель приисков Бездольного Узла трясся, словно выбежал на лютый мороз голышом.
Малика покосилась на пустующее кресло из чёрного дерева с резной спинкой и подлокотниками из слоновой кости. Назначив советников, Адэр объявил, что первое заседание состоится через пять дней, и покинул зал.
Возле окна в гордом одиночестве возвышался маркиз Орэс Лаел – красивый мужчина с волнистыми волосами цвета конского каштана и умным широким лбом. Малика отвернулась: мериться взглядами с озлобленным дворянином не было сил. Ей стало понятно, отчего у Лаела резко испортилось настроение: он метил в кресло, в котором она сидит.
Малика поднялась и вышла из зала. Прошествовала через холл мимо охранителей и стражей, заставляя себя смотреть вперёд, а не под ноги. Войдя в хозяйственное крыло замка, не выдержала, полетела в смятении по коридору, сталкиваясь с изумлённой прислугой. Уже знают… Быстро же… Возле своей комнаты остановилась. Сердце подсказало: там Мун – любимый и любящий старик, заменивший ей мать и отца. Малика глубоко вздохнула и перешагнула порог – неторопливо, легко, будто вернулась с прогулки по саду.
– Это правда? – спросил Мун и осёкся, глядя поверх её плеча.
– Мун, – прозвучал голос Вилара. – Оставь нас.