⇚ На страницу книги

Читать Фортуна

Шрифт
Интервал

Лица

АРМАН-ЛУИ ГРАФ БИРОН-ГОНТО, ГЕРЦОГ ЛОЗЭН, белокурый, сэвр. В 1-й картине вне возраста, ибо в колыбели, во 2-й – 17 лет, в 3-й – 28 лет, в 4-й – 29 лет, в 5-й, придерживаясь буквы закона, – 46 лет. Но Лозэн не придерживался буквы закона.

ГОСПОЖА ФОРТУНА, в образе маркизы де Помпадур – возраст Фортуны.

МАРКИЗА Д’ЭСПАРБЭС, 23 года.

КНЯГИНЯ ИЗАБЭЛЛА ЧАРТОРИЙСКАЯ, 30 лет.

МАРИЯ-АНТУАНЭТТА, королева французов, 20 лет.

КЛЭРЭТТА, служанка 17 лет.

РОЗАНЭТТА, дочка привратника, 16 лет.

НЯНЮШКА, в 1-й картине – 60 лет, в 3-й – 88 лет.

ДВОРЕЦКИЙ, старик.

ПАЛАЧ, во цвете лет.

Картина первая

Рог изобилия

Ce fut dons á la cour et pour

ainsi dire sur les genoux de la

maоtresse du Roi que se passérent,

les premiéres années de mоn enfance…

Duc de Lauzun. Mémoires[2]

Встреча происходит 13 апреля 1747 года, в Париже, в отеле графов Биронов-Гонто.

Графская детская. Ранний возраст. Свечи. В кружевном облаке колыбели покоится новорожденный граф Арман-Луи Бирон-Гонто, будущий герцог Лозэн.

У бельевого шкафчика Нянюшка и Дворецкий беседуют.


ДВОРЕЦКИЙ


Как наша графиня?


НЯНЮШКА


Слаба, – судьба.


ДВОРЕЦКИЙ


А маленький графчик наш?


НЯНЮШКА


Графчик – спит.

Сыт и спит, – и такой красавчик!

Ну хоть сейчас под стекло – и в шкафчик!

Ангел!


ДВОРЕЦКИЙ


А сам?


НЯНЮШКА


Не сболтни при ком!

Вижу я это – бочком, бочком —

С требником, – даром что нам неровня!

В черную дверку…


ДВОРЕЦКИЙ


Никак в часовню?


НЯНЮШКА


И о сю пору там.


ДВОРЕЦКИЙ


Ну, дела!


НЯНЮШКА


А как в уборной его мела,

Под шифоньеркою – царь небесный! —

Весь-то в клочочках – парик воскресный!

Еле опомнилась.


ДВОРЕЦКИЙ


Знать, любил,

Коли парик из-за них сгубил.

Жалко графинюшку.


НЯНЮШКА


Сущий ангел!

Ни о каком-то там ихнем ранге

Сроду не знала, – шалит, поет,

Старою мамой меня зовет.

“С первым сынком вас”, – я ей намедни,

“С первым-то графа, меня – с последним”.

И зарыдала. Потом меня

Пальчиком манит: “Ему коня,

Няня, купи, да из жести шпагу.

Да ни на шаг от него! Ни шагу!

Вырасти верного мне слугу.

Господу Богу и королю”.


(Глядя на ребенка.)


Даже и сонный смеется! Живчик!

Ангельчик! В маму пошел! Счастливчик!

Ротик-то! Носик-то! – Весь с кулак!

Так бы и съела тебя! Уж как

С ней мы мечтали об этом сыне!

Всех-то невест…


Входит Слуга.


СЛУГА


Отошла графиня.


ДВОРЕЦКИЙ


Царствие божье!

(Выходит.)


НЯНЮШКА


Венец. Конец.

(Плача.)

Я ж снаряжала их под венец!

Солнышко! Боженька! Ангел кроткий!


(Над колыбелью.)


Вот мы с тобою, сынок, сиротки.

Спи, богоданный сыночек мой!

Я побаюкаю, – не впервой…


(Поет.)


Люлька вправо,

Люлька влево.

А у нас с короной – метки.

Будем мы, как наши предки,

С королем ходить на приступ,

И на бал – с королевой.

– Люлька вправо,

Люлька влево. —


С королем – на охоту,

С королевой – на ужин.

А кому мальчик нужен?

– Люлька вправо,

Люлька влево. —

Королевам он нужен,

Королям, королевам.


Даст ему королева

С бел-груди своей розу.

“Вспомяни мою розу”.

– Люлька вправо,

Люлька влево. —

“Как настанет час грозный

Королям, королевам…”

Люлька вправо – и влево,

Люлька вправо – и влево…


(Засыпает, во сне роняет чепец.)

Влетает шелковым розовым вихрем Фортуна, во образе маркизы де Помпадур.


ФОРТУНА


Все спят, одна в ночи спешит

Моя крылатая стопа.

Как райские врата – мой взгляд,

А говорят, что я слепа.


(Наклоняясь над колыбелью.)


Здравствуй, дитя!

Царствуй, дитя!


Нянька спит, мамка спит,

Мать лежит, не дыша.