⇚ На страницу книги

Читать Селлтирианд. Путь скитальца

Шрифт
Интервал

Болота


Вечерние сумерки отступали, отдавая свои тени во власть приближающейся ночи. Эйстельд устало лежал в зарослях кустарника, именуемого здешним народом клочницей. В его колючих объятиях странник пытался хоть немного укрыться от моросящего дождя, но зеленовато-мутная дымка все же терпеливо пробиралась к нему и неприятно оседала на коже.

Прохладный ветер тянул за собой гнилостный запах несостоявшейся реки, который ни с чем невозможно было спутать. Болота… Эти дикие места были безлюдны и опасны, впрочем, как и все те, что уходили в сторону от древних трактов и хожих путей.

Эйстельд не мог понять, какое внутреннее чувство подтолкнуло его свернуть в сторону, к незнакомой тропе. Или это была не интуиция, а нетвердо стоящие ноги из-за ведра отборного пойла накануне вечером… Но укорять себя в уже содеянном скиталец не любил, да и явной пользы в этом не усматривал. Так что сейчас, в промокшем плаще и с тюком за спиной, Эйстельд осматривал разветвление полузатопленной тропы со вздувшимися неопрятными холмами над нею.

По болотистым топям его нога ступала куда чаще, чем порою хотелось вспоминать об этом, однако, не смотря на постоянную изменчивость вязкого мира, Эйстельд умело находил нужные ориентиры. Юность в Серых Лесах и долгие странствия в Бурых Пределах оставили следы не только на его облике, но также наградили непростым жизненным опытом и навыками следопыта.

Но сейчас, лежа в зарослях, он не мог отступиться от навязчивой мысли, что все-таки сбился с пути. Потуже затянув тесемку насквозь промокшего мешка, он нехотя стал выбираться из своего укрытия. Делать нечего, ведь о возвращении назад и поиске других тропинок не могло быть и речи. Он хорошо знал: болота слишком обманчивы, особенно после сумерек, даже для Серых скитальцев.

– Не кажутся мне эти холмы безобидным наслоением пород… Раздери меня Изначальный, если я вздумаю карабкаться по их склонам! – пробормотал Эйстельд и провел рукой вдоль гарды своего клинка. Полуторный меч был куда старше самого скитальца, и с Эйстельдом его связывали долгие годы.

Осторожно, слегка пригнувшись и стараясь держаться вытянутых теней, что напоминали черные вуали, ниспадающие с покатых заросших плеч новоявленных хозяев тропы, Эйстельд двинулся в сторону мрачных холмов. Он не раз слышал все те байки, которые так любили травить за кружкой пива в тавернах… Особенно в той, где вчера он пытался перепить, а возможно и перепеть местного барда. Еще немного и он урвал бы победу, но вместе с «Исчезнувшими Первыми Народами», очень трогательной и лирической песней, исчез и его кошель.

Отбросив печальные воспоминания, скиталец начал припоминать перешептывания троих кжиников, которые рассказывали о болотах, о слишком долгих ночах и блеклом тумане, что не возвращает заплутавших путников. «Местные разогреваются за кружкой-другой», – так тогда решил Эйстельд, однако реальность оказалась недалека от выдумок.

Многое изменилось за прошедшие столетия после Серебряной Войны. Союзы угасли, Орден Серебряных Стражей пал в забвение. Те немногие, кто еще носил в своей крови искры лунного света, скрывались в тенях, передавая древние знания и сохраняя память об истории и искусстве некогда великого братства. Теперь они именовали себя Серыми скитальцами, а остатки их касты – Серым Орденом. Те, кто доживал до старости, носили звание Хранителей. В Совете Серого Ордена им предоставлялось право выносить свое независимое решение. Остальные Серые скитальцы были в основном странниками, в окружении которых Эйстельд и вырос, охраняя вместе с ними границы Бурого Предела.