Votre coeur est l'éponge imbibée de fiel et de vinaigre.
Correspondance inédite[1]
На углу маленькой площади, перед деревянным домиком, стояла карета, явление редкое в сей отдаленной части города. Кучер спал лежа на козлах, а форейтор играл в снежки с дворовыми мальчишками.
В комнате, убранной со вкусом и роскошью, на диване, обложенная подушками, одетая с большой изысканностию, лежала бледная дама, уж не молодая, но еще прекрасная. Перед камином сидел молодой человек лет 26, перебирающий листы английского романа.
Бледная дама не спускала с него своих черных и впалых глаз, окруженных болезненной синевою. Начало смеркаться, камин гаснул; молодой человек продолжал свое чтение. Наконец она сказала: Что с тобою сделалось, Валериан? ты сегодня сердит.
– Сердит, – отвечал он, не подымая глаз с своей книги.
– На кого?
– На князя Горецкого. У него сегодня бал, и я не зван.
– А тебе очень хотелось быть на его бале?
– Ни мало. Чорт его побери с его балом. Но если зовет он весь город, то должен звать и меня.
– Который это Горецкой? Не князь ли Яков?
– Совсем нет. Князь Яков давно умер. Это брат его, князь Григорий, известная скотина.
– На ком он женат?
– На дочери того певчего… как бишь его?
– Я так давно не выезжала, что совсем раззнакомилась с вашим.[2] Так ты очень дорожишь вниманием князя Григория, известного мерзавца, и благосклонностию жены его, дочери <певчего>?
Конец ознакомительного фрагмента.