Читать Территория без возврата

Запах. Вот первое, что он почувствовал, когда оказался внутри…

Или снаружи?

Обитая в Пространственной Зоне, Алекс успел отвыкнуть от того, что запахи могут быть такими сильными, как отвык уже и от вкуса настоящей еды. Во всем, что находилось в Зоне, был оттенок чего-то искусственного, рукотворного. Умело нарисованные картинки, точные копии реальной жизни были слишком глянцевыми и правильными, чтобы в них верить. Хотя Алекс все равно верил, конечно – а иначе как выживать?

Лишь одна из встреченных им проекций не производила такого впечатления. Макромир, разлучивший Алекса с Кайрой, был иным, подлинным. Был ли он вообще проекцией, вот в чем вопрос. Может быть, им не повезло очутиться в одном из уголков «открытой» Пространственной Зоны – увидеть краем глаза крошечный кусочек того, что когда-то открылось доктору Саймону Тайлеру?

Но если не считать макромира, чем «старше» была проекция, тем меньше она становилась похожа на земную жизнь: цвета таяли, звуки гасли, ароматы выветривались. Выцветающий мир становился все более слабым, зыбким, приглушенным, пока…

Что происходило потом, когда проекции окончательно умирали, Алекс так и не понял до конца. В старых проекциях он долго не задерживался, а из увиденных пару раз погибающих локаций, слава Богу, удавалось унести ноги. Кайра называла их «мертвыми», но были ли они такими в привычном смысле?

Алекс отмахнулся от воспоминаний и бесконечных вопросов, наслаждаясь реальностью. Стоя с рюкзаком на плечах в одном из залов Фонда Научной университетской библиотеки, среди стеллажей, от пола до потолка заполненных книжными томами, он жадно вдыхал полной грудью любимые библиотечные запахи. Пахло старыми книгами, деревом и лаком, бумажной пылью, еще чем-то неуловимо знакомым, таким, от чего замирало сердце.

– Я вырвался, – прошептал Алекс, как будто это было заклинание. – Пространственная Зона меня отпустила.

В кадке рядом с ним весело зеленел фикус. Овальные крупные листья упруго покачивались на теплом ветерке: окно было приоткрыто, и снаружи доносились звуки улицы. Обрывки разговоров, вспыхивающий и затухающий вдалеке смех, шорох шин по асфальту, нетерпеливые автомобильные гудки – Алекс всей кожей, каждой клеткой впитывал то, что прежде, давным-давно находил совершенно обычным, естественным.

Внутри, в помещении тоже были люди: в отдалении слышались приглушенные женские голоса – сотрудницы библиотеки негромко переговаривались между собой.

Пора было выходить отсюда, идти дальше. Алекс не хотел думать, что вернулся в мир, где никто не дождался его: вопреки всему он верил, что мама и папа живы и здоровы, а Вета, несмотря ни на что, любит Алекса и верит в его возвращение. Эти мысли были его талисманом.

Он осторожно двинулся по узкому проходу между стеллажей в сторону выхода, туда, откуда доносились голоса. Хотелось бы остаться никем не замеченным, выбраться отсюда потихоньку и…

– Молодой человек! Вы как сюда попали? – возмутилась светловолосая невысокая женщина, тощая и бледная, словно цветок, засушенный между страниц одного из фолиантов.

Алекс оказался в небольшом закутке, где стояли два письменных стола, придвинутых друг к другу, а на них – чайник, чашки, коробочки с сахаром, упаковки печенья. Очевидно, это была чайная комната, где обедали и отдыхали уставшие от книжной премудрости сотрудницы.