Читать Случайная симфония

Когда друг сказал мне: «Тебе нужно засесть за мемуары», я лишь скривился, как от дешевого пойла. «На кой черт, дружище? Ты думаешь, кому-то может быть интересно, чем я тут занимался все это время?». Он серьезно кивнул и ответил, что пора наконец поведать всему миру о той чуши, которая происходила со мной и моим окружением.

Может, он и прав. Чем мое детство, отрочество и юность хуже десятка подобных историй. Почему бы и мне не выступить «голосом поколения», тихим плачем по всему тому, что с нами было. И ещё громче заливаться слезами по поводу всего того, что так и не произошло.

В моем понимании качественные мемуары должны начинаться со слов «родился я в тихой деревушке на юге Италии, у подножия которой шумело море…» или «это был крупный деловой город, в котором каждый жил своей жизнью и никому не было дела ни до чего». Я не могу начать свои воспоминания с этих слов. За окнами моего дома шумели кладбищенские деревья-великаны, а неподалеку грохотала машина, забивающая сваи. Моя улица названа в честь руководителя польской компартии и не так давно она считалась окраиной, а теперь переместилась ближе к центральным местам. Но именно с этими местами и связано начало моей жизни.

У нас дома играла музыка, которую воспроизводил кассетный магнитофон, мы заряжали воду от экрана телевизора и я почему-то помню обрывок календаря 1990-го года. В Нагорный Карабах введены войска, в Литве начинаются протесты, по швам трещит страна, в которой я родился, а я сижу и возякаю по полу игрушечной машинкой. Яркие воспоминания тех лет – бананы, купоны, что-то плохое случилось, Кашпировский. Все это утонуло в тумане.

Вы будете удивляться – какие же мемуары в 30 лет? А вот такие – первая часть воспоминаний и биографии, а также переосмысление всего происходившего. Во-первых, я не верю, что в 60-70 лет можно так же досконально помнить, что с тобой случалось в детстве и школе – память уже не та, а некоторые клетки мозга и вовсе мертвы. Во-вторых, «хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах», можно просто не написать никакие мемуары, запланировав их на 65 лет и немного не дотянув до этого срока. Пусть уж лучше будет вначале первая часть, а там посмотрим.

С детством у меня связаны противоречивые воспоминания. Это было время неумелых знакомств, формирующейся дружбы и первых столкновений с тем, что мир жесток и неприступен.

С утра мы брели в детский сад. Хмурые, крикливые, неспокойные – мы волочились длинными струями из всех окружающих домов и неизбежно стекались в украшенные странными пиксельными рисунками здания детских садов, где нас ждали деревянные грузовики МАЗ, манная каша и общие туалеты. У нас на стенах висели советский флаг и герб, и мы были типичными «детьми перестройки» − рожденные на великом изломе великой истории великой страны.

Мы не ощущали этого величия, иногда мочились под себя, играли в войнушку и спали рядом с девочками. Правда, на разных кроватях, они обычно внизу, а мы – на верхних ярусах необычных выдвижных трехэтажных кроватей.

Именно в детском садике ко многим пришло понимание таких понятий, как «группа», «лидер», «богатые». У некоторых из нас были первые китайские машинки, другие таскали отечественный автохлам, а третьи подворовывали при случае и то, и другое.