Деревенский бал был в самом разгаре. Скрипачи в помятых фраках изо всех сил яростно извлекали бодрые звуки кадрили. Молодые замужние дамы и девушки на выданье кокетливо приподнимали шёлковые юбки в цветочек, стремительно отстукивали каблуками в такт и весело неслись вместе со своими кавалерами по кругу.
Мистер Бернс, любезно предоставивший в качестве бального зала свою бывшую таверну, развалившись на стуле и мило улыбаясь, щедро одаривал шутками и комплиментами пожилых дам, чей возраст и положение оставили танцы далеко в прошлом.
Балы были таким редким явлением в этих краях что, если где-то и случались, то туда съезжались не только местные жители, но и все соседняя округа. Так случилось и на балу в Розбери. Владельцы Кэнфорд и Уайтинг Корт, их домочадцы и простые зажиточные горожане чувствовали себя вполне комфортно в бывшей таверне Бернса. Обстановка уравнивала все сословия и упрощала общение.
Виктор Хопкинс стоял, прислонившись к косяку двери, и со скучающим выражением на лице, наблюдал за танцующими. Как хозяин Розбери, он не мог проигнорировать столь значимое мероприятие, но и заставить себя изображать радушие и удовольствие совсем не намеревался.
С семи лет оставшись сиротой, Виктор был взят на воспитание своим дядюшкой, состоятельным владельцем Розбери, мистером Бодригейлом. Дядюшка, сам чуждый каких-либо склонностей к воспитанию детей, всё же решил отнестись достаточно серьёзно к своей новой миссии опекуна юного Хопкинса и нанял ему учителей. Целая плеяда преподавателей по рисованию, музыке, танцам и даже фехтованию наводнила Розбери. А следить за успехами мальчика на тернистом пути науки и обо всём докладывать дяде должна была мисс Элиот, тощая сварливая гувернантка в пенсне. Мисс Элиот ела свой хлеб недаром и после тринадцати лет беспощадной муштры, Виктор Хопкинс превратился в блестящего, чопорного и великолепно образованного молодого человека с отличным вкусом и хорошими манерами.
В двадцать пять лет унаследовав Розбери, мистер Хопкинс нанял отличного управляющего Гарри Элтона, который содержал имение в полном порядке. Щедрое жалованье, которое было значительно выше чем у соседей, вполне этому способствовало. Впрочем, Виктор Хопкинс не отстранялся полностью от дел поместья, и дважды в неделю Гарри Элтон предоставлял обширный отчёт о своём управлении.
При таком положении дел Виктор Хопкинс мог бы вообще не работать и праздно проводить время, но он предпочитал заниматься любимым делом. С детства имея склонности к писательскому труду, мистер Хопкинс посвящал ему всё свободное время. Его литературное творчество развивалось лишь в одном направлении – таинственные истории, запутанные преступления и всё, что требовало напряжённой мыслительной деятельности и разгадки. Таких историй в графстве Эссекс случалось немало и Виктор Хопкинс стал участником не одной и не двух. Стопка рукописей в ящике массивного стола из морёного дуба росла по мере активности автора. Виктор Хопкинс надеялся, что, когда она уже не будет помещаться в ящике, он сможет их опубликовать. Он не мог судить насколько талантливы его литературные работы, но точно знал, что к распутыванию загадочных случаев и преступлений у него явные способности.