⇚ На страницу книги

Читать Рататуй из разных слов

Шрифт
Интервал

Ты взгляни на эту жизнь просто

* * *

Мы не играли в детстве в фантики,

Зато играли часто в ножички,

Брели сопливые романтики

По жизни скользкою дороженькой.


Одолевали смело трудности

По дворовым понятным правилам

И от избытка ранней мудрости

Все матерились очень правильно.


Кидали карты до полуночи,

Мечтали стать при жизни Крезами,

И волновались души вьюношей

Неполноценными угрозами.


Мы в школе не были отмечены

Весьма хорошими манерами,

Хотя шпаною были вечером,

А днем обычно – пионерами.


Нам улыбалась наша Родина

С плакатов праздничных по-брежневски,

И лето спелою смородиной

Лечило наши души грешные.


И были наши мамы молоды,

И были наши папы сильными,

И солнце крыши крыло золотом

Под небесами ярко-синими.


Нас часто мучили моралями

И призывали стать послушными…

Сосредоточенно молчали мы,

И замки рушились воздушные.


Пропев на бис блатные песенки,

Порой совсем еще зелеными,

Поникнув, шли мои ровесники

В места не очень отдаленные.


Но звон гитар незатухающий

Был антуражем мрачным вечером

Для мужиков, в "козла" играющих,

Когда им выпить было нечего.


И подрастали братья младшие,

И уезжали братья старшие,

Лежали в лужах звезды падшие,

А жизнь расцвечивалась маршами.


Мои забытые ровесники,

Неисправимые, простецкие…

Гитары, вермут, карты, песенки,

Статьи УК – совсем не детские.


Судьба судьбой играет весело,

Как ламаист своими Буддами.

Наслушавшись про Вольфа Мессинга,

Мешали прожитое с будущим.


Носили вычурные галстуки,

Сияли радостными рожами

И, словно буквы старой азбуки,

Остались в памяти похожими.


Кого-то узкая дороженька

В широты северные вывела,

И не помог им добрый боженька,

Он там бывать не любит, видимо.


В чужой земле нашли пристанище,

Отпев свои блатные песенки,

Простые граждане-товарищи,

Мои советские ровесники.


Их беды стали нам примерами

Любви к запретному неистовой,

Мы все бывали пионерами,

А кое-кто – рецидивистами.


Кому кайло, кому гармоника,

Мелькают дни, как мысли, пестрые,

От Лабытнангов до Салоников

Земля изнежена погостами.


И вроде не было пожарища,

И мор пока не намечается.

Но мне советские товарищи

Все реже в городе встречаются.


* * *

Я понял то, что знал давно:

Мы все умрем. И это повод

Сводить свою жену в кино,

А дочери купить обнову.


Не просыпаться по ночам,

С утра не ахать и не охать.

И не рубить себя сплеча

За то, что день был прожит плохо.


Не врать затем, чтоб уцелеть,

Не мерить жизнь ценой ливреи,

И телевизор не смотреть,

Поскольку там одни халдеи.


Простить обиды всем живым,

Прощенье попросить у мертвых

И, не боясь людской молвы,

Послать всех надоевших к черту.


Живем. Жуем. Армагеддон

Не наступил, и это значит -

Я был спасен, но не прощен,

И с возрастом переиначен.


Хрустальный омут юных дней,

Куда мы радостно ныряли,

Топил отчаянных парней,

И мы друзей своих теряли.


Был долог миг, а жизнь щедра

На аллегории и встряски.

Мы пили пиво из ведра

Не для общественной огласки.


Никто не мыслил умирать

За вожделенные идеи,

Лилось вино по рубль пять,

И где-то прятались злодеи.


От равнодушия умов

Гнила великая держава,

И разноцветьем бранных слов

Надстройка базис обнажала.


Дряхлел заоблачный ЦК,

Советы не были едины.

На смену бонзам из совка

Пришли другие буржуины.


Довольно хрюкавший Гайдар

Лез в телевизор, как в корыто,

Реализуя божий дар

Устройства нищенского быта.


А главный деятель страны

Грозил на рельсы лечь публично