Пролог
Аврора и я, сидели на краю обрыва. Говорили о нашей дружбе. Смотрели на облака.
Мне было грустно, она пыталась меня развеселить, корчив рожи. Это не помогало, по этому, она начала пересказывать взрослые шутки своего папы (в любой другой день, я бы засмеялся).
– Прости. – Сказал я. – Мне совсем не хочется смеяться сегодня.
Аврора не любила сдаваться. Наверное, думала – что она за друг, раз позволит нам попрощаться на такой печальной ноте?… Поэтому, она встала и начала танцевать, напевая песенку из рекламы молока или йогурта. Её танец был чем-то средним, между классическим вальсом и кривлянием цирковых клоунов. Может, всё дело в её прыжках или привычке взмахивать руками…
Потому что, это было красиво, как никогда раньше. И ужасно нелепо, как обычно. Наверно, потому и сработало. Я позволил себе улыбнуться, подумав, может, моя мама передумает, может, всё, действительно будет хорошо? Мы продолжим гостить друг у друга, будем вместе праздновать дни рождения и даже пойдём в одну школу… А потом, Аврора потеряла равновесие и упала.
Я знал, что могу помочь ей, если буду действовать незамедлительно.
Я скинул своё серое пальто и прыгнул вслед за Авророй.
Следующие воспоминания, моя память сделала неестественно яркими и красочными. Помню, как сквозь волосы Авроры, пробивались последние солнечные лучи. Западный ветер обдувал её затылок и мои крылья. Она плакала, думая, что умрёт, а осознав, что я не позволил этому случиться, стала улыбаться; хоть слёзы тонкими линиями всё ещё струились из её глаз, делая их ещё больше и красивее. Мы совсем немного возвышались над обрывом, где стоял деревянный дом, огороженный невысоким забором. Где-то до сих пор проглядывали остатки не растаявшего снега, местами зеленела трава. Казалось, под нашими ногами весь мир и ничто не способно разлучить её и меня. Я улыбался, думая, что как прежде уже никогда не будет. Я держал Аврору за руки. Они были такими мягкими и тёплыми… А потом из дома выбежал её безумный отец. Выстрелил в меня. И мы упали.
Первая часть
Первая глава
Мир
Я в просторном кабинете, на втором этаже первой, городской больницы. На синих стенах с серыми полосками, не висит ни одной картины. Мне всегда казалось это странным.
Мой лечащий врач, а по совместительству, главврач больницы. А ещё мэр города, и любовник моей мамы, говорит, что то вроде: – Бла бла бла. – Это означает, что я его не слушаю. Не из-за какого-то там неуважения или протеста, или обиды. Всё намного проще, я не любитель слушать одно и тоже на протяжении нескольких лет.
Спокойными, хищными глазами он смотрит, то в мою папку, то на правый край своего стола. Я же смотрю на его руки, точнее на ногти, которые уже очень долгое время не дают мне покоя. Дело в том, что ногти его правой руки всегда идеально чистые, ровные, подпиленные. А ногти левой руки – острые, и запачканы чем-то коричневым, или даже… не хочу думать об этом. И он будто специально не чистит их, что бы я смотрел и ломал голову; гадал, что он все-таки этой рукой делает. Всё это выглядит действительно пугающим. Словно мэр красуется ногтями, как единственным доказательством своей истинной натуры. И да, не считая меня, это доказательство все игнорируют. А, если все игнорирую, почему я должен спрашивать его об этом? Почему я должен быть тем самым, кто «спросит»?