Встать – не значит проснуться. Вспышка адской боли разорвала сонное сознание, когда мизинец ноги врезался в ножку кровати.
– Ба-ля-си-на, – разнесся по квартире крик раненой лани.
Потеряв равновесие, лохматая фигура дрогнула, задела торшер и тот, недолго думая, рухнул как подкошенный, разметав вокруг стеклянные осколки. Сон как рукой сняло. Ничего не скажешь – не заурядное пробуждение, а настоящая полоса препятствий.
– Пердимонокль… – сокрушенно пробормотала девушка, боясь пошевелиться и наблюдая, как на правой ступне буквально на глазах наливается сочный синячище, припорошенный сверкающей стеклянной пылью.
Голенастым фламинго, изящно взмахнув цветастыми шортами, девушка взлетела на кровать. В этой цепочке неудач был только один позитивный момент – моментальная бодрость духа и готовность свернуть горы, дело оставалось за малым – постараться не свернуть себе шею.
Дверь в комнату тихонечко приоткрылась, и в щели показалась растрепанная старушка с воспаленными красными глазами на бледном лице.
– Фира, что это было? Какой-то грохот…
– Бабуля, это я уронила торшер… Прости, я тебя разбудила?
– Ну что ты, нет. Лови тапочки, а то порежешься. Я потом уберу все.
Когда двух человек помимо кровных уз связывает еще и крепкая подростковая дружба, это настоящее родство, которому несколько десятков лет разницы в возрасте не помеха.
– Бабуля, ты опять всю ночь сидела в интернете, читая всякую чушь?
– Нет, не всю ночь, только до 5 часов.
Несчастная старушенция так соскучилась за короткую летнюю ночь, что преследовала свою внучку по квартире, как ниточка за иголочкой, ведь она же сейчас уйдет, а длинный день будет однообразным и одиноким.
– Я прочитала… – с этой фразы начиналось каждое утро, – на этот раз ошеломительные новости… и все истинная правда.
Девушка крепко потерла глаза, вдавливая их внутрь черепа, и громко шаркая направилась в ванную. Если у нее и была слабая надежда ненадолго избавиться от бабушки и ее «ошеломительных» новостей, то она увяла, когда та прислонилась к косяку двери и продолжила фонтанировать высосанной из пальца информацией.
– NASA обнаружила пять астероидов, летящих к нашей планете…
– Всего пять? А чего же не двадцать пять? Как ты можешь им верить после мнимой посадки на Луну?
– Ну, родная, нельзя быть такой Фомой неверующей. Ты же девочка.
– Мне двадцать три.
– Должна быть легкой, воздушной и доверчивой, а ты как… как…
Девушка, окончательно проснувшись от этой перепалки, решительно взялась за ручку двери.
– Бабуля, прости, но так я снова опоздаю на работу.
– Ты никогда не воспринимаешь меня всерьез. Я тебе говорю серьезно: скоро мы можем погибнуть – все.
На последнем слове глаза пожилой женщины устремились наружу, но были остановлены дряблыми веками. Фира глубоко вздохнула.
– Могу я хотя бы умереть чистой?
Шокированная бабушка отшатнулась, а внучка воспользовалась возможностью и закрыла дверь на щеколду. Ежедневные дебаты, как обычно, закончились ничем, каждый остался при своем мнении. И так продолжалось уже пять лет. Тогда, сразу после школы и неудачного поступления в институт, это было трудное решение – вот так резко сменить ареал обитания и оторваться от старых друзей и сверхзаботливой матери, которая норовила все решать за дочь, вплоть до выбора колготок для собеседования.