Последние слова Лар произнес на глубоком зевке, и костюм погрузил его в короткий восстановительный сон.
– Для нас, ЛарНолий, боюсь, это все закончится раньше, чем для всех остальных. Эко, – обратился я к костюму, – активировать сенсоры движения. Дай готовность магнитно-резонансным щитам.
Мир вокруг ожил красками. Маска костюма подсвечивала любые изменения окружающей обстановки: мелких млекопитающих, шныряющих под корнями исполинских деревьев; бредущего по своим делам стегозавра в паре километров от нашего лагеря и там, вдалеке, турбулентность воздушных потоков от кружащих объектов над местом, где еще совсем недавно совершил посадку наш корабль. Ныне там воронка, содержащая микрочастицы металла вперемешку с перемолотыми в фарш телами ребят, измельченной древесиной и вообще всем, что оказалось в радиусе гравитационной мины.
Эко-костюмы гасили все признаки нашей жизнедеятельности. Они не выпускали тепло, фильтровали пот, перерабатывали естественные выделения организма и питали организм бойца как внутривенно, так и внутримышечно. После посадки мы перешли в маскировочный режим, и костюмы уравнивали температуру своей внешней оболочки с окружающей средой, обманывая вероятные теплосканеры разведывательных машин противника. Кроме того, цвет костюмов становился таким же, как и доминирующий цвет окружающего его пространства. Я улыбнулся кончиками губ – мой эко-костюм был теперь цвета грязно-коричневой коры секвойи, а Лар во сне напоминал дышащий комок мха.
– Думаешь, я не знаю, что нам конец? – пробурчал ЛарНолий, и его доселе беспечный взгляд поднялся на меня.
Теперь Лар глядел совсем другими глазами, в них читалась печаль и какая-то завершенность. Фраза застала меня, когда я склонился над микро-генератором. Пластина волнистого диска излучала тепло и еле заметный зеленоватый свет. Я молчал. Задача воинов – выполнять свои директивы. Моя директива – это орудия и периферия корабля, но сейчас нет корабля, как нет и периферии.
– Кай-Клавий Гиллиус, я как старший по классу и по званию, беру командование на себя.
Казалось, Лар убеждает сам себя. Но по директивам он был прав: кто последний живой – тот и командир. Тем более он – класс «А». Класс «А»… их всегда обучают отдельно. По праву высокой инкарнации они занимают самые ответственные должности, координируют, ведут в бой, часто обладают уникальными ментальными возможностями, которые «В» и «С» классу только предстоит получить в результате их инкарнационного пути.
– И какие наши дальнейшие действия?
Инстинктивно я выпрямил спину, так кодекс предписывал принимать приказы и инструкции вне боевой ситуации.
– Нужно синхронизировать эко-костюмы, – сухо констатировал Лар.
Маска костюма на секунду покрылась рябью, а система создала между нами оптическую проекцию местности, видимую только тем, кто синхронизировался.
– Мы упали тут.
Лар тыкнул в пространство сухой веткой, которая не чувствуя преграды погрузилась в оптическую проекцию, окрашивая точку касания красным ровным кругом.
– Сейчас мы тут. Мы преодолели около девяноста километров за три часа земного времени.
Ветка сдвинулась в сторону возвышенности на проекции.
– Увеличить. Детализировать, – скомандовал Лар.