Сначала было расставанье,
Разбившее мои мечты.
И зародился от печали
В груди комочек пустоты.
Комочек пустоты – всего-то.
Ведь мы же здесь не идиоты?
Отвалится само – и Бог с ним.
Развеется, как дым.
Но пустота с табачным дымом
Не выходила из груди.
Не выходила с пьяным пылом.
А я старался – я кутил.
И собутыльником у черта
За годом в год бывал почетным.
Холодным обливался потом,
Но, через силу, пил.
Спустя столетия, небритый,
Пропахший водкой, табаком,
Пришел в себя. Комок забытым
Казался мне, как страшный сон.
А оказался снежным комом,
Каким-то масленым и черным.
И полым. Абсолютно полым.
Растущим день за днем.
И скоро за мои границы
Границами перешагнул.
Стирал комок родные лица.
И дом стирал, и улиц шум.
Стирал комок голодной сферой
И пенье птиц, до самых перьев,
И самолеты в синем небе,
И город в нем тонул.
Тонуло в сфере Подмосковье.
Рязань тонула и Тамбов.
Настал комок без хлеба с солью.
Как данность. Без обиняков.
Россия и ее предместья
Со всей планетой стерлись вместе.
А сфера бухла черным тестом
И бухла. Вновь и вновь.
Вселенная исчезла в сфере
Душевной пустоты моей.
И пустота, не зная меры,
Не остановится на ней.
У всеобъемлющей печали
Границы нет – одно молчанье.
Сначала было расставанье.
И ничего – теперь.