Мои дети не смогут жить в мире без национал-социализма.
Слова, приписываемые фрау Геббельс – она их, по всей на то видимости,
произнесла именно как раз уж перед смертельным отравлением
всех шестерых своих детей
1
Буквально издревле повсеместно наблюдаемые, беспредельно во всех тех пустых и праздных речах вездесущие мораль, этика и культура на самом-то деле являют собой нисколько вовсе не прочный, исключительно внешний скелет всякой той или иной человеческой души.
И по всей сути своей, он в чем-то немало так схож с хитиновым каркасом абсолютно всякого насекомого и в целом имеет с ним, пожалуй, истинно много незыблемо общего…
Причем речь тут, как правило, идет именно о той до чего весьма уж многозначительно нажитой со всем тем житейским опытом интеллектуальной составляющей, а вовсе-то никак не о той чувственной, что была в человека некогда именно еще вот изначально заложена столь иногда такой щедрой на выдумку матерью природой.
Однако и с той искристо, ярко чувственной составляющей всякой человеческой души тоже все вовсе-то было совсем явно так нисколько не просто, поскольку человек признает за настоящих людей только лишь тех, кого он знает и любит, ну а остальных ему будет подчас намного менее жалко, чем ту же овцу или курицу.
А кроме того, ему еще и до чего легко будет внушить страшную ненависть к чужим, ну а до самых краев всецело ею переполнившись, он и станет в конечном итоге гораздо опаснее любой ядовитой змеи.
И в этом мире и сегодня есть все те, кто безумно жаждет превратить почти же бесформенные интеллектуально массы народа в до чего и впрямь послушный инструмент для скорейшего очищения матушки-земли от людей вредных и совершенно никому отныне вовсе так нисколько совсем и не нужных.
Ничего тут, собственно, никак не попишешь во всем этом донельзя пока еще примитивном мире, столь безотрадно подчас преобладают тенденции к превращению живых людей в безмолвных и движимых одними социальными инстинктами строителей большого общественного муравейника.
Да и вообще, сама по себе людская натура зачастую тяготит к деспотизму одной той сильной личности над столь многими другими.
И наиболее неразрывным образом все это было связано как раз-таки с до чего глубоко подчас затаенной дикостью всех нынешних обитателей матушки-земли.
Причем она всегда имеет достаточно большие шансы вырваться наружу, если уж к тому явно и беспутно создадутся все те действительно подходящие для того «благие условия».
А впрочем, надо бы сразу оговориться, что сама как она есть существенная первопричина всей принципиальной хрупкости нашего буквально-то всеобщего глобального мироустройства попросту более чем четко очерчена и обозначена самой что ни на есть еще изначальной общечеловеческой сутью.
2
И уж она вовсе и близко нисколько не отменяема никакими приторно светлыми виражами той подчас совсем не в меру затейливой праздной мысли, что частенько более чем достопочтенно встречается посреди с блеском отображенных «бумажных реалий», несомненно, столь во всем до чего только витиевато величественной художественной литературы.
Это, конечно, без тени сомнения, свойство именно того и впрямь-то незамысловато незатейливого западноевропейского праздно мыслящего (в рамках благой литературной фантазии) мироощущения.