20 апреля 1982 года
Здравствуйте, мои милые котятки!
Отвыкла я очень за эти два с половиной года разлучаться с вами и очень тоскую и волнуюсь за вас. Иногда отвлекусь, и вдруг снова мамин ушиб ноги начинает меня мучать. Если можно было бы снять трубку и заказать Москву, мне было бы легче – поговорить с вами и можно с подъемом жить дальше. Вы мне все-все пишите и часто, хотя бы первое время. Не буду больше плакаться и начну по порядку описывать все это время.
Как только поезд тронулся, мы сразу же договорились с проводниками и все посылки, да и часть своих коробок перенесли в свободное купе, так что у нас стало просторно и вполне уютно. Продукты они тоже забрали в свою холодную тахту. До Забайкальска ехали почти в пустом вагоне, по соседству была только пара с ребенком, так что комфорт был полный, проводники оказались чудные, мы с ними и с начальником поезда, который пришел как-то к нам, даже сдружились. Кроме того, нас сразу нашел один парень-кореист, он ехал в «пхеньяньском» вагоне, возвращался на работу из отпуска, с этого момента мы стали ходить по вагонам друг к другу в гости.
Все эти четыре дня до Забайкальска прошли незаметно: читали, смотрели в окно, болтали. Обедать ходили в вагон-ресторан, еда была хорошая.
Байкал длился почти целый день, но, к сожалению, он был еще скован льдом, хотя и в таком состоянии красота необыкновенная. После Байкала проезжали реку Селенгу, она нас потрясла своей красотой.
В Забайкальске нас нашел один пограничник, передал привет от М. Белого, который проехал в обратном направлении за день до нас (Белый – это Женин предшественник в посольстве). Там оказалось возможным позвонить вам, и я поговорила с папулей, что очень меня тонизировало и скрасило довольно тягостный для меня момент пересечения границы.