⇚ На страницу книги

Читать Овечка в волчьей шкуре

Шрифт
Интервал

Татьяна Полякова

Овечка в волчьей шкуре

Врач выглядел озадаченным.

– Когда вы попали в аварию? – спросил он, разглядывая рентгеновский снимок.

– Год назад, – сглотнув, ответила я. Наш разговор мне все больше и больше не нравился: что он увидел на этих снимках, не говорит, а вопросов задает слишком много. – Что-нибудь серьезное? – спросила я. Вышло это у меня как-то испуганно.

Он взглянул из-под очков и профессионально улыбнулся, затем накрыл мою ладонь своей и ласково сказал:

– Анна Ивановна, мы здесь для того, чтобы разобраться, почему вас мучают частые головные боли. После аварии вы лежали в больнице «Скорой помощи»?

– Да, то есть нет. Я действительно находилась в больнице «Скорой помощи», – злясь на саму себя, вздохнула я, – но в Екатеринбурге. В то время мы жили там. А сюда переехали уже после аварии.

– А медицинская карта у вас сохранилась?

– Нет. Видите ли, мы отправляли вещи железнодорожным контейнером, и он куда-то запропастился. А когда прибыл по назначению… в общем, все наши вещи исчезли. – Он смотрел на меня с сомнением, а я неожиданно покраснела, хотя говорила чистую правду, все так и было: именно по этой причине (я имею в виду пропавший контейнер) у нас с мужем не было не только медицинских карт, но даже ни одной старой фотографии, никаких дорогих сердцу безделушек, милых сувениров на память, которыми непременно обзаводится любая семья.

– Расскажите мне об этой аварии, – вдруг попросил врач, а я смутилась: ничего о самой аварии я не помнила, так же как и о том, что ей предшествовало. О двадцатичетырехлетнем периоде своей жизни я знала исключительно со слов мужа. Но посвящать в это сидящего напротив человека я не собиралась, он и так смотрел на меня с подозрением, точно я шпион, террорист или наемный убийца из сериалов. Впрочем, я скорее всего преувеличиваю и интерес его действительно профессиональный. Я вздохнула и неуверенно начала:

– Авария произошла год назад, в мае. Я возвращалась с работы, уже стемнело. Я сворачивала к своему дому и влетела в «КамАЗ», оставленный кем-то возле тротуара. Несколько дней находилась без сознания. Перенесла две операции. В общей сложности полгода провела в больнице. Извините, наверное, не это вас интересует, но в медицине я не сильна и…

Он кивнул и улыбнулся, как-то странно глядя на меня. Черт возьми, что он там увидел на этих снимках? Полчаса назад я вертела их в руках, усмехаясь и качая головой: не скажешь, что я выглядела красоткой. Однако ничего интересного на снимках я не обнаружила. Правда, я понятия не имела, как на рентгеновских снимках должна выглядеть здоровая голова, а как такая, как моя.

– Вы делали пластическую операцию? – спросил он, а я почувствовала мягкое беспокойство, точно что-то кольнуло в сердце. Почему меня так испугал его вопрос? Я не знаю, делали мне пластическую операцию или нет, зато точно помню свое ощущение, когда впервые после аварии посмотрела в зеркало. Такой же укол в сердце и странная тоска, будто вовсе не свое лицо я видела, будто мне поменяли тело… Конечно, это ужасная чепуха, Андрюша объяснял мне, что это результат стресса, есть даже специальный медицинский термин, только я его не запомнила. В конце концов, если я умудрилась забыть свое имя, почему бы мне не забыть, как я выглядела до того, как влетела в этот проклятый «КамАЗ»?