⇚ На страницу книги

Читать Корейская монета счастья

Шрифт
Интервал

Друзьям, ушедшим за радугу, посвящается…


ЧАСТЬ I

1
– Моя вуаль из кисеи тумана,
И у подъезда ждет кабриолет —
Я вся дрожу в предчувствии обмана:
Стою в шелках, а жениха всё нет.

Маруся Лукова крутилась перед зеркалом.

– Маман, идите сюда скорей!

– Ты чего орёшь на весь дом? – в комнату прихрамывая, вошла Валентина Ивановна и, встав у неё за спиной, с улыбкой спросила:

– Маша, что у тебя на голове?

Лукова, прищурившись, направила струю лака на замысловатую конструкцию из сиреневых волос и нацепила на нос очки.

– Дай павлина! Последний штрих…

Мать извлекла из шкатулки брошь и протерла её рукавом байкового халата.

– Если ты уверенна, что изуродовать свою внешность – это последний шанс устроить личную жизнь, я не буду тебя переубеждать, милая, но знай: ты производишь впечатление не совсем нормальной – вернее, совсем сумасшедшей девочки.

– Не мешай входить в образ, – Маруся пристегнула латунного павлина к блузке, – пора Рыжую будить.

Юля Жукова вздрогнула: в прихожей разрывался телефон.

– Какого чёрта? Это ты, Лукова? – сонным голосом пробурчала она, сняв трубку.

– Я – кто же ещё? Через сорок минут Наташкин поезд приходит.

– Ты в своём уме? Посмотри на часы!

– Прости: немного ошиблась.

– Заходи раз ошиблась. Только тихо: Севка спит.

Юля приоткрыла входную дверь, и, закутавшись в плед, вышла на балкон. Она с трудом разглядела подругу, срывающую цветы в палисаднике. Надёргав тюльпаны, Лукова направилась к подъезду – вскоре в прихожей раздался грохот, и соседка появилась на пороге кухни, размахивая букетом:

– Это тебе! Ты видела, какой туман?

Маруся швырнула на стол кулек с огрызками хлеба, подтянула зелёную юбку в белый горох с огромными накладными карманами, и, показав тонкую ножку, обутую в малиновый лаковый ботинок, артистично покрутила им перед носом Жуковой.

– Признайся: ведь тебе будет стыдно идти со мной по улице, да?

– Чего стыдиться? Все подумают, что я веду тебя на приём к психиатру.

Лукова развалилась на стуле, закинув ногу на ногу.

– Сегодня воскресенье – какой психиатр?

Жукова выпила стакан воды, и, прикурив сигарету, кивнула на кулек:

– Что это?

– Коллеги убирают в хлебницах и приносят мне сухари (буду птичек на кладбище кормить). Чего грустишь?

Задумчиво рассматривая старомодную полосатую кофту подруги с огромными перламутровыми пуговицами и с павлином, распустившим хвост, Юля вздохнула:

– Поставь цветы в вазу – я в душ.

– В глазах тоска, как у некормленой кошки. Что-то случилось, а говорить не хочет. Очень интересно…


С моря дул легкий ветерок – туман рассеялся, и воскресное майское утро предвещало прекрасный теплый день. Девушки вышли из ворот и направились к вокзалу встречать подругу Наташу.

– Ты бы хоть на кладбище оделась, как человек. Настоящее пугало: тебя бы в огород – птицы от инфаркта начнут дохнуть, – бурчала Юля.

– А вдруг человек надёжный случится? Я тебе сто раз объясняла, но ты же меня никогда не слушаешь. Могу напомнить: тот мужчина, которому будет абсолютно безразлично, что на мне надето, и какая причёска у меня на голове навсегда завоюет моё сердце и душу.

– Ты считаешь, это тряпьё вызовет у мужчины желание завоёвывать твоё сердце? И на кой чёрт ему понадобится какая-то душа, если в дрожь бросает только от одного твоего вида. Знаешь, из тебя получилась бы неплохая клоунесса, болтающая чушь в перерывах между цирковыми номерами.