В обители ведьмы было душно. Терпко и сильно пахло травами, ладаном и какими-то ягодами. Хозяйка сидела в кресле с высокой спинкой, насмешливо поблёскивая глазами из-под тёмной вуали, закрывавшей лицо наполовину. Алые губы, алые длинные ногти и тонкая сигара в резном мундштуке. На столике рядом стоял оправленный в серебро череп, использовавшийся в качестве пепельницы. Фэй тихо кашлянула, прочищая внезапно пересохшее горло, и неуверенно проговорила:
– Мне сказали, вы можете изготовить приворотное зелье.
– Я могу многое.
Голос у ведьмы был молодой и сильный. Указав посетительнице на стул, она откинулась на спинку кресла и с видимым удовольствием затянулась, выпустив несколько аккуратных колечек дыма с ароматом вишни. Фэй всё сильнее хотелось сбежать отсюда. От запахов кружилась голова, пристальный взгляд из-под вуали прожигал насквозь. Зря она решилась сюда прийти! Если бы Лоркан не собирался уехать… Волнение скручивало внутренности в тугой ком.
– Так и будем молчать? – насмешливо спросила ведьма.
– Мне нужен приворот… – Фэй задумалась на несколько секунд. – Приворот сроком на два месяца.
– Может, абсолютный? – предложила хозяйка обители, вновь затягиваясь. Алые губы дрогнули в улыбке. – Разница в цене всего двадцать золотых.
– Н-нет, – Фэй замотала головой и пылко воскликнула: – Я хочу, чтобы он потом влюбился в меня по-настоящему. Узнал меня за это время и понял, что я…
Она умолкла, услышав тихий смех ведьмы.
– Забавно, – проронила та. – Ты уверена, что хватит двух месяцев там, где было мало нескольких лет? Может, хотя бы год?
– Два месяца! – девушка положила на столик конверт. – Тут прядь его волос. Господин Лоркан Кэссиди. Старший следователь полицейского управления.
– Его волосы мне без надобности. – Ведьма затушила сигарету. – Для кратковременного приворота любого человека необходимы лишь несколько твоих волосков и капля крови.
Теперь, собранная и деловитая, она пугала Фэй ещё больше. Вспомнились обрывки рассказов о хозяйке этого дома. Никто не помнил, когда она появилась в городе. Никто не знал, сколько ей лет. Никто не знал её имени. И никто не смел обмануть её. Горничные шептались, что однажды кто-то расплатился с ведьмой фальшивыми монетами. Она ничего не сказала, принимая плату. А наутро обманщика нашли мёртвым, с искажённым от мук лицом. Из раскрытого рта выползали чёрные черви и, извиваясь, спешили под рубашку покойного. Когда её расстегнул вызванный служанкой штатный маг из городского полицейского управления, обнаружилось, что черви выели на груди умершего узор в виде клейма фальшивомонетчика. Доказать, что мужчину прокляли, оказалось невозможным. Опытнейшие маги не сумели уловить даже следа проклятия. Обыск в доме ведьмы тоже ничего не дал. Ни единого запрещённого эликсира, ни одного опасного зелья. Пока следователи осматривали её дом, не слишком аккуратно, надо сказать, ведьма, спокойно сидя в кресле, курила свою тонкую сигарету, элегантно пуская аккуратные, идеально ровные кольца дыма. А после, улыбнувшись из-под тёмной вуали, заперла за ними дверь, пожелав спокойного дежурства. Совпадение или нет, но до конца смены у полицейских не было ни единой свободной минуты. И, разумеется, никаких следов проклятья, ни малейшего возмущения магического фона.