Столичные синоптики выдали штормовое предупреждение – грозили настоящим ураганом. Все послушно попрятались. Казалось, город вымер.
На метеостанции «Балчуг» после авральных прогностических работ царило затишье.
– Да говорят же тебе! – шумел Серёжа Гусев, молодой метеоролог, только недавно выпустившийся с геофака. Щуплый, в очках, он больше походил на старшеклассника.
– Да ну, бред. – Лениво отмахивался от него солидный и круглый Вова Ляхов, однокашник Гусева. Серёжа его не любил, но на новом месте они держались рядом.
– А ты думал, он в домино только играет? – Не унимался Серёжа, расхаживая по комнате.
– Разум-то? – хмыкнул Вова.
Он развалился в кресле и крутил в руках карандаш.
– Какой он тебе Разум? – возмутился Серёжа.
– Ой, ладно – Разум Петрович. – Зевнул Вова. – И чего у него кроме домино?
Серёжа заозирался, ходить перестал и тихо, почти шёпотом сказал:
– Мне кажется, что это он ураган наделал.
– Брехня! – Снова махнул рукой Вова. – Чего он тогда снег летом не наколдует, а?
Серёжа наморщил лоб в раздумьях, потом подскочил к Вове и, схватив того за руку, сказал:
– Пошли! – И потянул вялого толстяка в коридор.
Они постучались в дверь с надписью «Тихих Разум Петрович – Директор» и вошли.
Лысый старик с седыми бакенбардами задумчиво стоял, опёршись о круглый стол в центре большой комнаты. На столе были навалены карты большого формата. Старик обернулся.
– А, студенты! – Задумчивость с лица директора улетучилась, появилась хитрая улыбка. – Партейку? – Он подошёл к шкафу и достал оттуда громыхнувшую коробку с костяшками.
– Обязательно, Разум Петрович, – волнуясь, ответил Серёжа. – Только скажите… это вы?
– Что – я? – спросил директор.
– Ну, это… – Серёжа изобразил рукой вихрь.
– Ураган-то? – Директор улыбнулся. – Ребятки, не верьте слухам. В эти игрульки я давно не играю. Давайте, садитесь лучше! – Он сдвинул разрисованные листы в сторону и высыпал на стол кости.
Тут Вова засуетился, закрутился толстым телом и достал из кармана широких брюк телефон.
– Прошу прощения, – почему-то шёпотом сказал он и выполз за дверь.
Разум Петрович старательно замешивал кости.
– Тоже неохота? – Кивнул он на стол и вздохнул, поглядев печально на Серёжу.
Тот смутился, покраснел и понял, что не благоговение сейчас испытывает к этому чудаковатому старику, гуру отечественной метеорологии, а непонятную жалость.
– Что вы, Разум Петрович! Я с удовольствием с вами сыграю.
Давно уже это не было честью на метеостанции – поиграть в домино с директором. Наоборот, все, как тараканы, прыскали по кабинетам и лабораториям, когда директор, закинув руки за спину, прохаживался по коридорам, ища напарников для игры. Отдалили его от дел, держали за прошлые заслуги. Молодёжь и замы ворчали. Но где-то там, совсем наверху ещё оставались покровители, и Разум Петрович сидел до позднего вечера в своём кабинете, ворочал по старинке бумажные метеокарты и поглядывал, как лаборанты проверяют метеобудки – площадка с торчащими из земли белыми «скворечниками» с термометрами внутри, располагалась как раз перед его окнами на первом этаже.