Читать Дворяне 1

Книга первая

Предисловие. Так сложилось в советское время, что многие люди о своих предках мало знали. Это было небезопасно, если предки не являлись представителями рабочего класса. Поэтому зачастую бабушки и дедушки были немногословны, рассказывая о своём прошлом. Мне в этом отношении повезло: мои бабушка и дедушка Сержпинские не побоялись рассказать мне о своих родителях, и я сначала кратко изложил эти сведения в виде родословной. Но текст получился объёмный, и я решил написать роман. Многие факты из их рассказов мне удалось уточнить в интернете или в Ярославском государственном архиве. В конце книги некоторые архивные справки прилагаются.

Однажды мы с дедом Сержпинским Сергеем Николаевичем, моим полным тёзкой, поехали в Ярославль. Когда мы проезжали на автобусе мимо старых казарм на Московском проспекте, он мне и говорит: «Вот с этих казарм начался Ярославский мятеж 1918 года. Я участвовал в его подавлении, а мой родственник был среди мятежников». Потом дед неоднократно рассказывал мне о тех событиях во всех подробностях.

Много интересного приходилось слышать из разговоров бабушки с её подругами о старом городе Данилове Ярославской области, о людях, живших в начале двадцатого века.

Моя бабушка и мой дедушка Сержпинские.

Бабушкины родители владели имением в деревне Гарь, возле Данилова, и крестьянский быт тоже не раз обсуждался, а я с интересом слушал и невольно запоминал, словно записывал на магнитофон. Запоминал я такие разговоры с раннего возраста.

Я видел, как дедушка часто делал записи в свой дневник. Мне было любопытно прочитать, что он там пишет, но я не мог разобрать его почерк, мелкий и ровный. Когда я вернулся со службы в армии и был совсем взрослым, то попросил его почитать что-нибудь из дневника, и он несколько раз мне зачитывал отрывки из той драгоценной толстой тетради. Неожиданно для меня, он вдруг сообщил, что сжёг свой дневник и объяснил это тем, что опасается за меня и других членов семьи, так как ругал в дневнике Сталина. В тот период репрессий уже не было, но опасения у него остались.

Семья Сержпинских. Отец в этот период лечился в Китае иглоукалыванием.

Советские руководители могли исказить архивные материалы, если это было нужно, и архивам не всегда можно доверять. До сих пор историки не могут выяснить: «В октябре 1917 года был переворот или революция?» Дедушка был свидетелем этих событий. Являясь студентом художественного училища барона Штиглица, он по заданию матросов – большевиков, охранял мост через Мойку, вместе с другими студентами. Мост находился недалеко от Зимнего дворца, и студенты узнали от юнкеров, как произошёл государственный переворот в России 25 октября 1917 г.

Во время гражданской войны в Даниловском районе действовали отряды восставших крестьян под предводительством Константина Озерова, а среди дворян и купечества, в первые годы Советской власти, создавались тайные организации для свержения этой незаконной, как они считали, власти. Но чекисты не дремали, постепенно выявлялись контрреволюционные элементы и подвергались репрессиям. Сержпинские и Верещагины на себе испытали репрессии.

Верещагин Семён Александрович, отец моей бабушки, был арестован и его чуть не расстреляли. Человеческая история развивается по спирали, по кругу, и нынешнему поколению необходимо знать уроки истории. Всё может повториться, но лишь с небольшими отличиями. «Отобрать и разделить» – это самый простой способ у людей установить справедливость. Обо всём об этом и о любви, конечно, рассказывается в романе.