Семен вырос в необычной семье. Конечно, если взглянуть на неё со стороны, то вы увидите ничем не примечательных людей, идущих в начале девяностых годов по центральному парку города. Внутри этого котла заварилось странное, порой страшно невкусное зелье из генетически связанных друг с другом ингредиентов. Вся страна состояла из таких малозаметных и часто мрачных людей.
Папа Пётр, глава семейства Морозовых, был чуть выше ростом всех остальных: жены и сына. На нем была одета старая поношенная кожаная куртка, синие сильно потертые в районе колен джинсы, кеды с оранжевой подошвой и бейсболка с пришитыми, достающимися изнутри основания головного убора «ушами». Весна на улице все-таки. Обычно он изнашивал вещи до дыр, шел в ближайших секонд-хэнд и покупал первые успешно примеренные штаны, рубашку, куртку и т.д., и т.п.
Пётр очень много работал, все деньги, заработанные «у станка», он приносил домой и клал в общую с женой копилку, откуда уже деньги улетали на различные нужны. Чаще бюджет тратился на оплату коммунальных услуг, продукты питания, одежду и различные необходимые сыну для обучения в школе вещи.
Несмотря на очевидную неопрятность и изношенность вещей, выглядел он всегда достаточно опрятно и статно. Прямая спина и почти армейский шаг. Если во время его пеших прогулок, кто-то рядом включил бы «Катюшу», то окружающие бы недоумевали и нашептывали друг другу текст, прикрывая рот ладонью: «А почему это мужчина марширует в марте? Какой-то ненормальный!».
Особую привлекательность ему придавали глубоко посаженные голубые глаза на фоне почти альбиносово-белой кожи. Из-под бейсболки торчали рыжие средней длины волосы. Что-то между Филиппом Киркоровым из 90-ых и Валерием Леонтьевым нулевых, но только рыжий. Ни одной рыжей звезды не могу вспомнить, может быть, есть кто-то перекрашенный, но мне это, к сожалению, не известно. Местами луковицы на голове Петра начинали отмирать, о чем он на тот момент еще не догадывался.
Петя был в юности довольно успешным фехтовальщиком, занимал призовые места на всероссийских соревнованиях. Соперники из других регионов уважительно называли его «Огненный укол» за яркий цвет волос.
После завершения спортивной карьеры он решил, что поступит на факультет физической культуры местного педагогического факультета, а после успешного или не очень его окончания он с дипломом в руках будет обивать пороги местных ДЮСШ.
Обучаясь в вузе, он познакомился на парах по «анатомии и физиологии человеческого тела» с человеческим телом, которое он тоже с удовольствием хотел бы изучить – со Снежаной.
Чуть ниже Петра ростом на полголовы в том самом центральном парке девяностых, о котором я упомянул выше, шла рядом его жена. Не сказать, чтобы роскошная леди, но вполне привлекательная. Вот только яркий макияж подчеркивал то, чего подчеркивать не стоило бы, но она художник, и она так видит. Причем это не красивый изъезженный вдоль и поперёк оборот, а чистейшей воды факт. Она видела мир по-особенному, любые трактовки происходящих в её жизни или в жизни других граждан событий, кроме своих, она не воспринимала совсем. Есть только одна правда, и она её точно знает. Если уж накрасила ярко-красной помадой губы, значит это великолепно.