Читать На эскалаторе до неба

© Камилла Тильман, 2018

ISBN 978-5-4493-8182-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Такие, как мы, всегда выступают на ролях второго плана. Такие, как мы, не принимают решений. Такие, как мы, не разговаривают при людях. Такие, как мы, не умеют кричать о своей боли. Такие, как мы, не имеют прав в материальном мире. Таких, как мы, не считают существами.

Меня зовут Стат. Я прожил слишком длинную жизнь. Я передавался из поколения в поколение, из рук в руки. Я изображён в виде профиля льва. Шикарная грива прикрывает мою недовольную морду, познавшую окружающий мир. Моим ненавистным хобби является участие в аукционах. На мне множество ран. Но из-за бережного отношения людей мне удалось сохранить остатки своего первоначального образа. Я встречал множество тех, чьё проклятие, как и моё – молчание. Чьё призвание – нести на себе бремя несчастной жизни. Кто-то радуется дарованному ему уделу. Кто-то пытается бунтовать, узнавая страшную правду. Но не всем дано знать истину. Рано или поздно у каждого из нас наступает момент, когда мы становимся не нужны. Когда нас могут выбросить, разорвать, сжечь, уничтожить любым способом и остаться безнаказанным. Дело в том, что люди не считают нас живыми. Люди не считают нас разумными существами. Они думают, что мы созданы для их игр, для их забав. Что с нами можно делать все, что угодно. Что ни один из нас не станет противиться и возмущаться лишь потому, что он не является живым. Люди даже не знают, как это – быть живым. Они думают, что для этого достаточно ходить по земле и не благодарить ее. Они думают, что это означает питаться по строгому рациону и выбрасывать остатки еды в мусорные баки, наполняя их до отказа. Люди думают, что жизнь – это работа, учеба и развлечения. Что это прерывистое дыхание перед смертью. Что это мысли, посещающие разум. Что это общение с себе подобными и шизофрения в случае общения с такими, как мы. Они даже не наделяют душой животных, забывая о том, что душа есть в каждом существе. Она есть в нас. И если мы не ходим при людях, если не вступаем с ними в диалог, если не нуждаемся в постоянном питании – это не означает, что мы бездушны. Что мы не живые. У меня нет ног и рук. У меня нет глаз и рта. У меня нет ушей и носа. Но во мне присутствуют все девять органов чувств: обоняние, вкус, слух, зрение, осязание, чувство тепла, восприятие боли органами тела, чувство равновесия и осознание тела. Я передвигаюсь при помощи людей. Я чувствую их прикосновения. За свою многовековую жизнь я успел понять, что жажда наживы, жажда власти и стремление иметь много денег правит всем человечеством. Но мы совершенно другие. Мы отличаемся от людей. Для нас имеет значение то, кто находится рядом. Нам важно получать тепло. Нам важно чувствовать себя нужными. Мы не доказываем, что мы чем-то отличаемся друг от друга. Каждый из нас понимает, что мы все равны. Что нет кого-то хуже нас. Нет кого-то лучше нас. Нам не важен социальный статус. Мы не насмехаемся над теми, кого изуродовали люди. Тот, кто нуждается в помощи подобных, обязательно ее получит. Мы не можем пройти мимо чьей-то беды. Мы не можем закрыть глаза на горе члена своей большой семьи, поскольку среди нас нет чужих. Мы всегда стараемся узнавать что-то новое. Такие, как мы, работают над своими духовными качествами. Для нас душа – это не пустой звук. Это не то, что мы принимаем как должное. Душа – это то, над чем мы обязаны работать. Мы воспитываем в себе преобладание разума над сердцем. Мы не поддаёмся чувствам. Мы не эмоциональны. Мы не можем заплакать или разгневаться, потому что спокойствие – наш главный аргумент. Мы абсолютны просты. В таких, как мы, нет ни капли высокомерия. Мы не сравниваем свою жизнь с жизнью других. Мы никому не завидуем. Такие, как мы, привыкли принимать свою судьбу такой, как она есть. Наши физические инстинкты никогда не затмят моральность, присущую каждому из нас. Такие, как мы, понимают, насколько важна правда. Мы справедливы. Мы уверены в том, что каждому воздаётся по его заслугам. В нашем мире не существует лжи и злословия. Для нас неприемлемо обсуждать такого, как мы, во время его отсутствия. Мы не можем быть лицемерами. Мы не умеем ненавидеть, потому что ненависть – худшее из качеств. Оно портит душу, а мы хотим быть чисты. Мы скромны. Мы не указываем людям, как им стоит жить. Мы не говорим, как правильно, а как неприемлемо. Мы не осуждаем их поведение. Именно в этом наше главное отличие. Мы более человечны, чем сами люди. Такие, как мы, стремятся жить в мире. Но нам не удаётся. Люди не ценят нас. Единственное, в чем у таких, как мы, нет единого мнения – это мнение о человечестве. Кто-то из нас считает людей своими богами и поклоняется им. Кто-то из нас считает людей двуличными и лживыми, надеясь на их исправление. Есть те, кто оправдывает каждого человека, считая, что грубость, невежество и гневливость пройдут со временем. Я лишь придерживаюсь собственного жизненного опыта. Я не желаю никого судить. Я не желаю верить в исправление, поскольку на моих глазах развивались целые цивилизации и бесследно пропадали. На моих глазах зарождались мировые религии. Я стал свидетелем иудаизма, христианства и ислама. Я был удивлён монотеизму. Узнавший язычество, я всегда стремился к чему-то единому и не допускал изобилия ни в чем. Но осознание веры в кого-то единого, создавшего Вселенную, я никак не мог предугадать. Несмотря на то, что нашими прародителями считались Мгла и Хаос, мне было приятно встретить людей, чьей идеей было существование единого Бога. Но я стал замечать, насколько неискренне желание людей верить своей же религии. Насколько странно утверждение, что христианство – монотеистическая религия. Их иконы, их посредничество в общении с Богом приводят меня в недоумение. Это то, что было во время моего рождения, но названное иначе. Я не знаю, почему Бог ислама настолько жесток и несправедлив. Почему идея священной войны укоренилась в сознании людей. Мне больно от мысли, что люди даже не желают знать, во что они верят. Древняя цивилизация, в которой я обрёл жизнь, была политеистической. Но эти люди знали, в кого они верят. На протяжении всей свой жизни я видел, как люди меняли свой облик, но не решались менять свои помыслы. Или просто не имели желания.