На улице ярко сияло солнце. Весело щебетали птицы, в саду цвели чайные розы, где-то мяукала кошка, а я рыдала на веранде, не в силах успокоиться, рыдала громко, самозабвенно и с удовольствием.
— Не хочу заму-у-уж, — выла я. — Я слишком молода, чтобы ублажать какого-то мужика и нянчить детей!
— Ну что ты такое говоришь, Аманда! — пыталась урезонить меня матушка. — Почему это ты должна его ублажать? Пусть он тебя ублажает!
От неожиданности я даже перестала всхлипывать и подняла глаза. А что, так можно, да?
— Но они страшные и глупые! — заявила я матери. — Я не хочу, чтобы они меня ублажали!
— Надо было выдавать тебя в шестнадцать за виконта Ферье, — театрально вздохнула матушка — она была актрисой не хуже меня. — Сейчас бы ты не имела мне мозги и нянчила бы выводок волчат. Нет же, отговорила на свою голову!
— Доминик Ферье — напыщенный осел, — выдала я, протягивая руку за стаканом с водой. Раз уж перешли к конструктивному диалогу — рыдать бессмысленно. — Не понимаю, как я могла быть в него влюблена.
— Я сразу так и сказала, — кивнула матушка. — Вот что, Аманда. Против системы не попрешь, указ короля не оспоришь. Он сказал — найти мужа в течение трех месяцев, значит, будем искать. Ты ведь сама понимаешь...
О, конечно, я понимала! Только поверить не могла, что его величество может дойти до такого... хм... маразма. Элисандра, единственная дочка короля, на год меня младше. И в этом году она твердо решила выйти замуж, для чего, о ужас, будет устроен целый отбор... в смысле турнир! Нет, я, конечно, понимаю, что чем бы дитя не тешилось... но до такого бреда даже я бы не додумалась. Я Элку пыталась отговорить, но она топнула ножкой и заявила, что я ей просто завидую.
Откровенно говоря, принцесса у нас мало что тупенькая, так ещё и избалованная. Горе тому мужчине, который польстится на ее невинные глазки и розовые щёчки! Она его быстро в могилу сведёт своими капризами!
Уверена на сто процентов, что мое замужество — это ее проделки. Поди папке наплела, что я её главная конкурентка. И ведь тут не соврала, зараза. Я её ничуть не хуже.
Она голубоглазая блондинка — я зеленоглазая брюнетка. Она невысокая и вся такая нежная, словно пирожное — а я высокая и резкая, за словом в карман не лезу, хотя в последнее время и стараюсь помалкивать. Потому что быть старшей фрейлиной принцессы — все же большая честь, и потерять привилегии из-за слишком длинного языка мне совсем не хочется.
А маменька тем временем деловито составляла список женихов, что-то вычеркивая или дописывая.
— Итак, Ами, какие твои требования к будущему мужу?
— Чтобы был богатый и с крепкими нервами, — вяло пробормотала я.
— Ммм... Лорда Дамьена вычеркиваем.
— Что? — очнулась я. — Какой к черту лорд Дамьен? Тебе отца мало? Дай сюда!
Я вырвала у нее список, пробежалась глазами и взвыла.
— Ты смерти моей хочешь, женщина? Ты кого тут написала? Младший лорд Дамьен — игрок и мот! Собелиани жирный! Келю за сорок! Эдвард Лиор четыре раза вдовец! Родри оспой переболел! Я хочу красивого и молодого!
— Ну знаешь, на тебя не угодить, — недовольно проворчала матушка. — Конец сезона. Хорошие все расхватаны. Может, Келя оставим? Он красивый. И богатый. И спокойный.