Глава 1. Это был последний секс
– Вера, какого хера?..
– Не хочу.
Цыганистая темноволосая девушка лет 18 застегивает белую блузку. Рядом, раскрасневшийся, обиженно пыхтит ее ровесник, веснушчатый, светловолосый симпатяга. Они сидят в старенькой «Ниве-Шевроле», прощальном привете американского империализма, на фоне пламенеющего заката, в чистом поле с разбросанными там-сям стогами сена.
– Ну почему?
– Перестань.
– Это больно!
– Потерпишь.
Парень закуривает. Вера вырывает у него сигарету и выбрасывает в окно.
– А хочешь…
– Хочу!
– …я тебя с папой познакомлю? Он давно просил.
Парень досадливо пожимает плечами. Вера поворачивает ключ в замке зажигания.
* * *
Зеркало в темной комнате отражает освещенную прихожую. Открывается дверь, заходят Вера и блондин. Они хихикают и целуются. Вера бросает связку ключей на столик и кричит:
– Мы пришли!
В зеркале мелькает смутная тень.
Блондин обнимает Веру, прижимает ее к себе, его полные губы расползаются в улыбке. Лицо Веры становится серьезным. Блондин оборачивается. В полуметре от него, в ярко освещенной и мгновенье назад пустой прихожей, стоит Логан.
– Так вы, значит… – спрашивает Логан.
– Сережа, – блондин подозрительно осматривает Логана, не имеющего даже отдаленного портретного сходства с Верой. – Это твой папа?
– В каком-то смысле, – говорит Логан, жестом предупреждая Веру, – Верин папа погиб. Три года назад, да?
Вера молча кивает и уходит на кухню.
– Проходи, Сережа. Садись. Рассказывай.
Сережа осматривается. Дом Логана обставлен по меркам послевоенного времени просто роскошно – кресла, обитые белой кожей, тяжелая деревянная мебель, полки с книгами, плотные парчовые шторы. Мигают лампочки, работающие, очевидно, от генератора в подвале, и тени, изменяясь и дробясь, бегут по стенам, покрытым тиснеными обоями. Лицо хозяина, сидящего в кресле напротив, все время как будто в тени. То один, то другой глаз – кажется, черный, хотя это не наверняка – остро взглядывает на Сергея. В правой руке – бокал с красным вином. Голос мягкий, бархатный, почти усыпляющий.
– Где вы познакомились?
– Эээ… Вера?!
– Она ужин готовит. Ты же голодный? Я тоже.
– Странные вопросы задаете.
– То есть?
– Сейчас так не принято.
– Что именно?
– Вот это все. Рекомендации… Разговоры с родителями… Вообще разговоры. Кому какое дело, Господи. Познакомились и познакомились. Это моя личная жизнь. И Веры. Не ваша. Тем более что вы ей не отец.
– Воу, воу! Полегче. Я просто спросил.
– Я просто ответил.
– Ты ее любишь?
– ЧТО?!
– Ты. Ее. Любишь?
– Да, – несколько внезапно для себя говорит Сергей, – да, люблю. Очень люблю. Жить не могу без нее. Она часть моего сердца.
С коротким рыком Логан делает молниеносное движение вперед. В его левой руке подрагивает кусок мяса с обливающимися кровью трубочками. Сергей сидит в кресле с дырой в груди.
– Какая именно часть?
– Что? – спрашивает Сергей.
– Какая именно часть твоего сердца? – спрашивает Логан и вонзает зубы в дымящийся кусок. И запивает глотком вина. – Ох уж эта любовь, Сережа. Ненавижу ее. Лижет кости и кусает внутренности…
Сергей теряет сознание.
– Это отвратительно, – жалуется Вера, обвивая шею Логана руками. – Ты такой театральный!
– Ну прости. Мне просто нравится общаться с людьми, узнавать что-то новое. Теперь вот я знаю, что разговаривать неприлично.